Тень суккуба

С вампирами легко играть в Сирано: у них острый слух, поэтому я могла говорить тихо и не опасаться, что Габриэлла услышит меня. Группа еще не вышла на сцену, но в зале все равно было шумно, очень удачно.

Коди с радостью подчинился, и, когда Габриэлла полезла в сумочку за кошельком, он заверил ее, что угощает первым. Улыбнувшись, она согласилась, и окрыленный юный вампир понесся в бар.

Сет стоял напротив Габриэллы и, увидев, как она увлеченно оглядывается по сторонам, наклонился ко мне и прошептал:

— Эта затея настолько идиотская, глядишь, и сработает.

— Не радуйся раньше времени, — ответила я, пытаясь не думать о том, как близко он стоит. — Утро вечера мудренее. Может прокол выйти, когда не ожидаешь.

— Ну, это по твоей части, — улыбнулся он.

— К сожалению, ты прав.

Вернулся Коди с напитками. Габриэлла наслаждалась. Она, конечно, не смотрела на него влюбленными глазами, но, по крайней мере, обращала внимание. Я считала, ему не стоит пытаться сойти за гота или вампира, но поняла: нам придется изрядно потрудиться, доказывая ей, что он не такой уж простой парень, каким кажется.

— Поговори с ней, — прошептала я, когда он встал на свое место, между мной и Габриэллой. — А то они сейчас начнут играть, и будет не до разговоров.

— А что мне ей сказать?

Сет услышал наш разговор и наклонился поближе к Коди, задев меня, и я сразу же пожалела, что на мне слишком закрытая одежда. От одного прикосновения его руки все тело затрепетало.

— Спроси, ходила ли она раньше на их концерт. Если не ходила, скажи, что ты был… ну, например, у них на квартирнике. Если ходила, спроси, понравилось ли ей.

Коди напряженно кивнул, наклонился к Габриэлле, и, хотя до меня доносились только обрывки их разговора, я видела, что она очень оживилась и болтает без умолку. Я повернулась к Сету:

— С каких это пор ты стал экспертом по правилам поведения на первом свидании?

— Именно так поступил бы О'Нейл.

— Используешь художественный вымысел, чтобы помочь Коди наладить личную жизнь? — пошутила я.

— Жизнь подражает искусству, искусство подражает жизни.

— Бред. И знаешь, что-то я не помню, чтобы ты сам пользовался такими приемами.

— Это приемы О'Нейла. У меня в арсенале имеются и другие персонажи.

— Да ты что? Не припомню среди них ни одного заикающегося писателя-интроверта.

— Я не заикаюсь, — притворился обиженным он. — Кстати, ты же еще не знаешь, может быть, в новой серии будет и такой персонаж.

— О, — воскликнула я, подыгрывая ему, — что это еще за «может быть»? Я-то считала, ты уже продумал сюжетную линию от начала до конца.

— Продумал. Но ты же понимаешь, нет предела совершенству.

— Все писатели-интроверты стремятся к совершенству.

— В точку.

Я засмеялась и тут вдруг вспомнила — вообще-то я пришла сюда, чтобы помочь Коди, но он и так бодро болтал с Габриэллой. Это хороший знак, подумала я и снова повернулась к Сету:

— Ты теперь знаешь, чем закончится история Кейди и О'Нейла?

— Нет, — слегка нахмурившись, ответил он, — но когда-нибудь мне придется…

Его слова заглушил визг гитарного соло, внезапно раздавшийся со сцены. Пока я болтала — или флиртовала? — с Сетом, на сцену вышли «Голубые шелковые лифчики». Ненавижу стереотипы, но они выглядели именно так, как должна выглядеть группа парней, играющих металл. Черная одежда, пирсинг и какая-нибудь крайность на голове: либо длиннющие волосы, либо — стрижка под ноль. От других групп их отличало только одно — голубые шелковые бюстгальтеры, надетые поверх одежды.

Даже сквозь оглушительный рев музыки я услышала, как Габриэлла в полном экстазе воскликнула: «О господи!» Коди наклонился к ней и что-то прокричал на ухо, она радостно закивала, глядя на сцену. Я не расслышала, но рискну предположить, он в очередной раз заверил ее в том, что без ума от этой группы.

Музыка играла очень громко, и нам с Сетом пришлось чуть ли не прижаться друг к другу, чтобы продолжать разговаривать.

— Знаешь, я почти уверен, басист чем-то набил свой лифчик, — предположил Сет.

— Да нет, — поддразнила его я, — это просто специальный фасон, надеваешь — и сразу такое декольте…

Принимая во внимание все обстоятельства, «Голубые шелковые лифчики» и правда оказались неплохой группой. Я не большая поклонница металла, но мне нравится разная музыка. Происходившее на сцене и в зале безумие стало предметом наших бесконечных шуток. Выйдя из клуба вместе с Габриэллой и Коди, мы с Сетом были в прекрасном настроении.

— Просто потрясно! — воскликнула она. — Ребята, спасибо вам огромное за билет!

— Без проблем, — ответила я, скорее даже прокричала, потому что после концерта у меня до сих пор звенело в ушах.

— Мне кажется, это лучшее шоу, какое я только видел, — героически поддержал ее Коди.

Габриэлла вцепилась в его рукав и, с обожанием посмотрев на него, спросила:

— А тебе какая песня больше всего понравилась? Повисла напряженная тишина.

— Мне больше всего понравилась та, где они поют про чешуйки астероида, которые сожгут здание почты, — попытался спасти положение Сет.

— О да, она одна из самых известных! Называется «Фанерный трах», — тут же отозвалась Габриэлла.