Тень света

Но самый главный сюрприз этого дня поджидал меня дома. Точнее — в подъезде. В почтовом ящике.

Это была открытка с видами Праги. Если не ошибаюсь, изображены на ней были какие-то предместья. Центр ее я в свое время со Светкой облазил от и до, мы туда в «медовый месяц» ездили, а вот предместья только из автобуса выдели. Но я их запомнил и сейчас узнал. Там как раз такие то ли дома, то ли замки изображены были — с башенками, красного кирпича и с цветным окнами, которые называются звучным словом «витраж».

А на обороте имелось всего несколько слов, написанных от руки. Причем непонятных мне совершенно, потому что язык был не русский и даже не английский. Вот тут мне и стало не по себе. Опять. И все утренние мысли развеялись как дым.

Ясно ведь, от кого открытка пришла. И что ничего доброго он там не написал — тоже.

Я стоял и смотрел на послание, хотя давно бы следовало пойти к лифту и подняться на свой этаж.

Но я таращился в открытку и пытался понять, что означает «Aetate fruere, mobili cursu fugit».

Я даже не заметил, как в подъезд вошла Маринка и заглянула мне через плечо.

— О, латынь, — сообщила мне она прямо на ухо, отчего я вздрогнул и чуть не подпрыгнул. — Мертвый язык. А совет хороший. Я его еще с института помню, у нас один препод на латыни повернут был капитально.

— Какой совет? — немедленно уточнил я.

— Так вот, — соседка вынула у меня из рук открытку. — «Пользуйся жизнью, ибо она быстротечна». Очень мудро, очень правильно. Как там у классика? Человек не просто смертен, а внезапно смертен. Сегодня не выпил бокал вина, а завтра все, возможности такой уже не будет. Да чего далеко ходить. Сегодня днем один перец вместе с машиной в Москва-реку свалился на глазах у любезнейшей публики. С управлением не справился. Стопроцентный несчастный случай, причем глупейший. Но не это главное. Главное — все у дядьки было, и что теперь? Шиш с маслом. Кстати — я про него слышала на «Магическом противостоянии», его там хорошо знали. Никандр, один из самых крутых московских магов, победитель первого сезона шоу.

Никандр. Вредный старикан, трубно сопящий носом и с бородой до пояса. Был он, и нет его.

Случайность?

Возможно. А если нет?

Как там Ряжская говорила? «Буду присматривать и отводить беду». А что, запросто. Старик был та еще вредина, мог забить на слова Геннадия и решить сделать по-своему. Финал — полет с моста в реку.

Да ну, не может быть. Она, конечно, идет к своей цели по головам, но не настолько же агрессивно?

И еще. Как бы я ей был ни интересен, она никогда не поставит под удар свою репутацию. Не стоит овчинка в моем лице такой выделки.

Выходит, что Никандру просто не повезло. Так бывает.

— Смолин, — Маринка посмотрела на меня своим фирменным загадочным взглядом и начала накручивать светлый локон на палец. — А давай я тебе разрешу угостить меня ужином? Все останутся в плюсе. Я вкусно поем, а ты получишь удовольствие от того, как тебе все посетители кафе будут завидовать. Мужского пола, разумеется. Сам посуди — такая красотка с тобой пришла!

— Чего? — поднял я глаза на соседку. — Слушай, извини, я просто задумался что-то.

— Смолин, — Маринка взяла меня за отвороты куртки. — Пошли пожрем, а? У меня дома даже кофе кончился.

— Пошли, — подумав, согласился я. — Мне развеяться надо.

— Вот и славно, — обрадовалась соседка. — Только ты тут еще минутку постой, ладно? Я домой быстренько сбегаю, а то, боюсь, не донесу до кафе свой груз, расплескаю.

И она усвистела наверх, даже лифта ждать не стала.

Я достал из кармана телефон, повертел его в руках и убрал обратно. А кому звонить? Ряжской? Геннадию? И что спрашивать? «Не вы убили деда Никандра»?

Прямо интересно, что бы тот и другая мне ответили.

Да и не это главное.

Колдун обо мне не забыл. Помнит. Весны ждет.

А значит, мое время почти на исходе, а я все стою и сопли на кулак мотаю.

Да какого черта? В конце концов, я ничем не рискую. Я не говорю «да», а просто немного уравниваю шансы.

Тем более что Никандр наверняка погиб по своей вине, так что ничего и не произойдет.

Я еще немного посомневался, раздумывая о том, не самообман ли это? Может, самого себя сейчас вокруг пальца обвожу. Но нет, молчало мое внутреннее «я», только буркнуло неохотно что-то вроде: «Тебе виднее».

Ну раз так…

— Морана, эта жертва тебе.

И ничего не произошло. Гром не грянул, почтовые ящики со стены не упали, озоном не запахло, фанфары не затрубили. Как оно все было, так и осталось.

Да и с чего бы? Если даже Никандр не сам богу душу отдал, а кто-то им распорядился, то мои слова для нашего мира только сотрясение воздуха. И если где-то и перевернулись некие метафизические песочные часы, начав отсчет с новой контрольной точки, то здесь такое не учуешь, не услышишь, не увидишь.

Зато сверху с топотом примчалась Маринка, подхватила меня под руку и застрекотала, как сорока:

— Пошли, пошли, пошли. Я голодная до жути. Желаю брускетту с крабовым салатом, фритатту с лобстером и маседуан в дыне.

Я убрал открытку в карман и с уважением сказал:

— Ты эти названия на ходу придумала? Или реально люди такое едят?