Тень Тота

— Простите, инспектор, — сказал сэр Джеффри, — но вы трус. Спасая собственную шкуру, вы не гнушаетесь выдать варварам женщину, которую обязаны защищать.

— Обязан защищать? — Фокс приподнял тонкие брови. — Но я не телохранитель леди Кинкейд, не ее личный сопровождающий и не принимаю ваших возражений, сэр Джеффри.

— Не принимаете? — Сэр Джеффри с укоризной посмотрел на него. — Ну не принимайте. Только как же вы станете смотреть в зеркало, не сгорая при этом всякий раз со стыда? Леди Кинкейд, — обратился он к Саре, — я поражен вашим мужеством и выдержкой, но не допущу, чтобы вы предали себя в руки врага. Если вы решитесь идти, я пойду вместе с вами.

— Это по-рыцарски, сэр Джеффри, — ответила Сара, — но потребовали только моей выдачи, и я не допущу, чтобы…

— Я тоже пойду, — сказал Камаль и встал, сняв с лица повязку.

— Нет, Камаль, я этого не хочу. Ты уже слишком много сделал…

— Это мое решение, — перебил ее вождь туарегов. — Иншаллах.

В его голосе звучала непреклонная решимость, и Сара поняла, что возражения бесполезны. Эта преданность так тронула ее, что на какое-то мгновение ей отказал голос. Как же далеко они ушли от Каира — во всех отношениях… Сара переводила глаза с одного на другого, оба кивнули. Она глубоко вздохнула, втянув в себя ночной воздух, пропитанный горьковатым дымом, и снова обернулась к человеку в черном.

— Я согласна, — твердым голосом сказала она. — Я пойду к вам, если вы отпустите людей.

— Конечно, — ответил всадник.

— Кроме того, меня будут сопровождать два джентльмена.

Человек в черном рассмеялся.

— Если это доставит им удовольствие… Никто не может сказать, что мы несправедливы к своим врагам.

— Это верно, — едко сказала Сара, бросив взгляд на труп лейтенанта Фарнсворта. — Однако я требую гарантий. Я требую, чтобы наши люди немедленно ушли. Я требую для них воды и восемь верблюдов для перевозки детей и раненых.

— Чего еще ты требуешь, женщина?

— Если вам приказано доставить меня живой, то вы выполните все мои требования, — спокойно отозвалась Сара, вызывающе глядя на всадника.

Тот ответил не сразу, но в конце концов кивнул:

— Мадбут.

Камаль с благодарностью посмотрел на Сару, а затем обменялся несколькими словами с туарегами. Поскольку они говорили на своем языке, Сара не могла понять, о чем шла речь, но Камаль говорил возбужденно и отчаянно жестикулировал. Воины покивали и начали готовиться к отходу. Так как туареги были кочевниками и привыкли менять места обитания, они быстро сложили то немногое, что у них осталось, — в основном воду и провиант. Огнестрельное оружие без патронов было бесполезно, но они все же взяли его с собой. Привели восемь верблюдов, неприкаянно стоявших посреди дымящихся обугленных руин лагеря, и нагрузили их самым необходимым. Раненых, в их числе Стюарта Хейдна, все еще не пришедшего в сознание, положили на сделанные из шестов разрушенных палаток носилки.

Камаль передал командование одному из своих соплеменников, а Сара доверила командование гвардейцами Мильтону Фоксу. При этом она настойчиво рекомендовала ему в крайних ситуациях прислушиваться к кочевникам, обладавшим несравненно большим опытом выживания в пустыне. Под взглядом человека в черном, неподвижно сидевшего на лошади и наблюдавшего за всеми этими приготовлениями, маленький караван покинул лагерь и скоро исчез за ближайшим барханом. Остались лишь Сара, сэр Джеффри и Камаль.

Однако их одиночество было недолгим. Ночь внезапно как бы ожила. Показались воины в черном, под покровом темноты приблизившиеся к лагерю, и Сара поняла, что приняла правильное решение. Ибо если бы она отказалась от предложения врага, ее спутников, а также женщин и детей уже не было бы в живых… Люди в черном связали Саре и ее сопровождающим руки, завязали глаза и, наведя на них ружья, повели в неизвестность.

Глава 5

Дневник экспедиции

«Не знаю, куда нас привели. Поскольку я потеряла всякое чувство времени, то не могу сказать, сколько продолжался наш путь — сначала пешком, потом на лошадях. Уже давно рассвело; не могу судить, какое расстояние мы преодолели, понятия не имею также, что сталось с нашими людьми, которых отпустили. Могу только гадать, что случится с сэром Джеффри, Камалем и со мной. Я так благодарна им зато, что они рядом, но каким же безрассудным было это решение. Ибо для меня очевидно, что ни один из нас не выйдет из лагеря заговорщиков живым…»