Тень Цитадели (СИ)

Потратив минут пять на настройку нужной температуры, я смирилась, что идеально не получится, поэтому чуть горячее лучше, чем сильно холоднее. Вода стекает по волосам, лицу, щекам. Капельки скользят по коже, оставляя влажные дорожки, за которыми не видно моих слез.

Пятая Тень Священной Цитадели, вечная слуга равновесия и правосудия. Сколько лет мне пришлось бегать от себя, от своей проклятой сущности? Уже трудно сказать. Десять? Двадцать? Или уже сотню? После обращения время стало идти иначе, годы стёрлись в памяти, дни слились в один бесконечный. Вечные скитания по городам и селам в поисках заработка на отлове-отстреле нечисти. И ни одна гадина не оказалась умнее, сильнее, чтобы перегрызть наконец мое горло, после чего можно было навсегда распрощаться с сущностью жрицы проклятой Цитадели. Так и жила все это время в надежде, что «повезёт». Потом все улеглось, примелькалось, успокоилось, вот только иногда накатывает такая беспробудная тоска по старой жизни. О чем мечтала девочка Алиса долгими зимними вечерами за книгой или вышиванием? О принце на белом коне, который непременно ее найдёт и женится, а потом у них родится десять детей? Или о престижной работе в столице с хорошим окладом? Или просто о большом и вкусно торте с восемью свечками, как говорил герой одной известной детской сказки? Уж точно в детских мечтах не было упырей, вурдалаков и прочих, за которыми надо гоняться по оврагам, не было казней и заговоров. А что в итоге? А ничего…

Надо взять себя в руки и успокоиться. Так, Лисса, вдох и глубокий выдох. Живём.

Я закрыла воду и вышла из кабинки. Вокруг в воздухе висели капельки водяного пара, оседающие на плитке и зеркале.

— Твою! — честно, признаться в первую секунду даже испугалась.

Тень всегда мониторит обстановку вокруг, без неё я практически слепа и глуха. Поэтому, увидев Мирона в ванной, в первое мгновение выдаю очень эмоциональную реакцию.

— Какого ты тут делаешь? — испуг плавно переходит в возмущение.

Нет, мужчине сложно меня смутить, после стольких лет в Цитадели, но сам факт. Мир смотрит на меня оценивающе, что не добавляет ситуации прелести.

— Я не товар на рынке, чтобы так разглядывать, — голос звучит максимально жёстко.

Мужчина отмер и неожиданно смутился. Надо же! Что же тебя так смутило в моем теле, дорогой мой?

— Извини, — он тут же отворачивается, протягивая полотенце.

— Я подумаю над этим, — закатывать скандал, стоя голой в ванной, не входит в мои умения.

Меня вдруг разобрала злость. Я завернулась в полотенце и повернулась лицом к зеркалу. Резко провела ладонью по запотевшей поверхности, чтобы видеть отражение. Отрежу волосы, совсем, и плевать на этикет при дворе, а тем более на правила Цитадели.

— Лисса, — тихо позвал Мир. — Что за шрам у тебя под грудью? — от его голоса у меня побежали мурашки по коже. — У тебя было ранение? В сердце?

— Ранение? — зачем-то переспрашиваю, продолжая смотреть в зеркало. — Ты знаешь, как становятся жрицами?

Мне видно в отражении, как он передергивает плечами, как перекатываются мышцы под белой футболкой. Вопрос явно поставил его в тупик.

— Говорят, чтобы обращение завершилось, нужно убить человека. — Мир говорит это с какой-то усмешкой.

Ещё бы, только ленивый не знает это поверье про нас. Я улыбаюсь, а потом поворачиваюсь и говорю, глядя прямо в его глаза:

— Да, это правда. Чтобы стать слугой Цитадели, нужно убить человека… себя. Добровольная жертва. — слова отчего-то даются с трудом.

Мирон застывает в изумлении.

— Что? Что ты такое говоришь? — его голос звучит удивленно.

— Ты хотел знать, как я стала жрицей? — он выше меня немного, поэтому приходится чуть поднимать голову, чтобы держать его взгляд. — Так слушай!

***

На юге страны сентябрь ещё очень теплое время. Солнце уже не жарит так беспощадно, и темнеет рано, но еще можно ходить в одной футболке и купаться в теплом море. Вот и сегодня, встав рано утром, я побежала на пляж, чтобы успеть поплавать в море. В течение дня работы по хозяйству очень много, тут уж не до плескания в морской воде. К тому же сегодня младшей сестрёнке исполняется шестнадцать лет, праздник все-таки! Я обещала ей приготовить её любимый пирог с яблоками и творогом, а если есть его в прикуску с мороженным, то оторваться невозможно. Марьяна чудесный, светлый ребёнок, которого ещё не успел испортить тот самый вредный переходный возраст. И пусть мы сестры только по матери, это не мешает мне её сильно любить.

Вода ещё была прохладной после ночи, но если плавать активно, то самое то. Я вынырнула в нескольких метрах от берега, сделала несколько мощных гребков и обернулась. Солнце лениво выползало из-за горы, лаская своими лучами верхушки деревьев. На берегу стояла невысокая фигура в чёрном плаще. Женщина подставила лицо ветру, то и дело налетавшему с воды. Он трепал её волосы и полы балахона. Увидев меня, она улыбнулась широко и открыто. Жрицы редкие гости в наших краях, слишком далеко мы от столицы с ее мрачной Цитаделью. Мне стало не по себе.