Тень Цитадели (СИ)

— Я такой же смертный как и ты, — спокойно ответил мужчина, — А твой отец, видимо, был магом, — чернота тени все больше затапливала пространство, — Успокойся! Ты сейчас тут все разнесешь. Лисса! — он попытался перекричать шум ветра, создаваемого завихрениями энергии.

Жрица Цитадели имеет право взять то, что ей надо у любого без платы, и ей никто не в праве отказать. Я никогда не пользовалась этим правилом, считая нечестным. Никогда раньше.

— По праву Тени Цитадели, — мой голос был совсем чужим, — Забираю твой автомобиль.

— Нет, — покачал головой Мир.

— Да! — тень полыхнула тьмой, ударяя по нему силой.

Этот удар был гораздо слабее предыдущего, поэтому маг лишь пошатнулся. Я развернулась и пошла на улицу. Пусть с Ингой они занимаются тем, что им нравится, а мне надо делать свою работу.

Ночной холод ударил в лицо, даруя облегчение. Хотя, наверное, именно сейчас лучше бы подошёл ледяной душ. Совсем рядом распевался сверчок, которому было все равно на разборки и проблемы людей. Здесь нет цикад, как на мой родине, но этот маленький певец их отдаленно напомнил, даря чувство уюта. Я вдохнула полной грудью, успокаиваясь, стараясь переключить мысли, как вдруг…

— Госпожа Жрица, — трескучий мужской голос прервал мои мысли.

Я обернулась, сверкнув все еще вертикальными зрачками.

— Что ты хотел?

Сама не знаю, почему чувства вскипели с такой силой, что обуздать их до сих пор сложно. Мир же ничего такого не сказал. Многие жрицы ведут довольно свободный образ жизни. После обращения, мы становимся бесплодны, поэтому многие позволяют себе все, и даже чуточку больше. Я, наоборот, отстранилась от мужчин, отгородилась стеной и не позволяла ничего лишнего. На мой взгляд, это не честно, создавать семью, не имея возможности, продолжить себя в детях. С грустью глянула в ночное небо, вспоминая детские игры с пупсами. Это другая жизнь, нам, к сожалению, не доступная. Надо взять себя в руки, а то близость мага дурно влияет на эмоциональное состояние. И на человека гаркнула, он, может, и не заслуживает этого. Стоит вон, переминается с ноги на ногу.

Мужичок, явно бомжеватого вида, тут же смутился, заметив мой пристальный взгляд. Глаза болезного забегали, а в руках он комкал видавшую виды фуражку. Одежда его выглядела так, словно была снята с давно несвежего трупа, хотя сам проситель был гладковыбрит.

— Говори же, — не слишком удачно решила подбодрить его.

— Дык, Госпожа Жрица, — слова подбирались с трудом, — Помощи попросить хотел.

Я одним волевым усилием заставила себя не отвечать стандартной фразой: «Обратитесь в ближайший филиал Цитадели». Отчасти, потому что ближайший находится в пятидесяти километрах, отчасти, потому что вид у просителя был слишком жалким. Надо сделать глубокий вдох и приструнить тень, рвущуюся наружу.

— Чем могу помочь тебе? — эту фразу положено говорить, смиренно склонив голову, потому что Жрицы слуги равновесия, и прочее, прочее.

У меня, кажется, опять не получилось. Не понимала никогда этих реверансов. Мужик стал ещё сильнее мять фуражку.

— Дык, — интересно, когда он дойдёт до сути, от головного убора что-то останется, — Дык, Госпожа Жрица…

— Смелее, — не выдержала я.

— Дык, — у меня задергался глаз, — Там девочка приболела.

— Что? — не поняла.

— Девочку в Мошанах подобрали, а она заболела, — мысль, наконец, стала формулироваться, — А врачей или магов сейчас не найдёшь. Ночь ведь! — на последней фразе мужик многозначительно поднял палец вверх.

Я проследила взглядом за вышеуказанной конечностью, оценила и темно-синее небо и россыпь звёзд на его фоне, одного не поняла только.

— А при чем здесь я? Жрицы не обладают даром целительства.

— Дык, — снова замкнуло мужичка, — Нам утром уезжать, а ей плохо. А коли не доедет? А коли…

Договорить ему я не дала, замахав руками. Надо сходить посмотреть, а там, может, Инге с Вяземским сдам. Пусть они с ней нянчаться.

Мужчина радостно засеменил впереди, как только понял, что жрица согласна. А что мне делать? Если ребёнку действительно плохо, а они ее опять в дорогу. Мой провожатый все время огоядывался, словно опасаясь, что это все сон.

Темнота становилась все гуще, к тому же мы свернули с оживленной улицы в переулок, ведущий к стоянке торговцев. Тень парила впереди, разведывая обстановку, но при таком освещении, даже она видела с трудом.

Тёмные переулки меня никогда не пугали. Да и чего бояться той, кто наводит ужас на простых жителей? Официально Цитадель называют священной, хотя ни к какой религии мы не принадлежим, в народе же, ее вовсе называют проклятой. Я не исключение.

Неожиданно мужчина ускорил шаг почти до бега. Куда его так понесло?

— Эй, болезный?! — выкрикнула, желая прояснить ситуацию, — Зачем так бежать?