Тень убийства

– Ну и ну! – сказал Банколен. – Я думал, вы отправились на свидание с мисс Грей.

– Иду. Только слушайте! Есть новости… важные сведения…

– Тогда идемте с нами, и мы вас по пути послушаем. Мы собираемся нанести визит Колетт Лаверн, побеседовать с ней.

Я удивленно уставился на него:

– Колетт Лаверн? Вы не встретили ее в Скотленд-Ярде?

Инспектор Толбот вытаращил глаза. Рука Банколена, поднявшаяся, чтобы поднять ворот пальто, замерла на полпути.

– Что вы хотите сказать, Джефф? – рявкнул он.

– Ну, разве не вы сегодня послали за ней человека, чтобы он проводил ее в Скотленд-Ярд? Горничная мне сказала…

– О боже, – бесцветным тоном молвил Толбот. Под ярким светом в вестибюле мрачное лицо инспектора побелело, и меня объял жуткий страх. Он вдруг топнул ногой, словно его обманули. – Никто никого за ней не посылал! В любом случае ее доставили бы не в Скотленд-Ярд, а на Вайн-стрит. Быстро! Когда это было?

– Не знаю. Я просто говорил с ее горничной по телефону, она сказала – в начале дня…

Толбот протянул руку к Банколену.

– Он поймал ее, – заключил инспектор. – Джек Кетч. А я утром велел своему человеку наблюдать за домом! Что с ним стряслось? Что?

Прежде чем Банколен успел ответить, в коридоре, ведущем к вестибюлю, появился Виктор с сообщением:

– Инспектора Толбота к телефону.

Самодовольная физиономия Виктора расплывалась перед моими глазами. Зловещие вероятности, порожденные этой фразой, сливались в один чудовищный образ перекладины с петлей. Толбот мгновение тупо смотрел перед собой, потом чуть не бегом бросился к телефону, а мы с Банколеном неподвижно стояли в холодном, ярко освещенном вестибюле. Через несколько минут Толбот вернулся. Он шагал медленно, медленно поднял глаза.

– Колетт Лаверн висит на виселице на Гиблой улице! – Потом голос его захлебнулся от ярости: – Такси… скорей! Быстро! Едем на Маунт-стрит!

Глава 12 Веселый убийца

Толбот снова заговорил, когда мы уже мчались в такси по Сент-Джеймс-стрит.

– Сообщение поступило на Вайн-стрит минут пять назад, – доложил он. – Мигом было приказано проследить звонок, оказалось, звонили из автомата в Берлингтонском пассаже. Сразу отправили туда двоих, только я сомневаюсь, что они там кого-то застанут. Думаю, нет вопросов?…

Банколен покачал головой:

– Это Джек Кетч, инспектор. Почему ж она, столь осторожная и подозрительная, с ним пошла? Ну ладно! Сейчас бесполезно теоретизировать…

Меня распирала история, услышанная от Пилгрима, но, потрясенный новостью и стремительной гонкой, я хранил молчание, пока не выяснится, что все это означает. Еще один персонаж вышел в туман, пропал на Гиблой улице.

– Я одно хочу знать, – сказал Толбот, – что стряслось с Бронсоном? Одним из моих самых давних и лучших агентов. а послал его утром за домом следить, приказал задерживать каждого, кто захочет войти, и выяснять зачем. Собирался ее охранять…

Больше он не добавил ни слова, пока такси не остановилось перед домом на Маунт-стрит. Фонарь рядом с дверью слабо освещал в тумане строгое, несокрушимо величественное здание с отполированными дверными ручками, широкой площадкой, полосками света за закрытыми ставнями. Дом казался степенным, казался…

– Надо поискать Бронсона, – сердито буркнул Толбот. Мы начали оглядываться с одной и той же мыслью. Банколен шагнул на площадку, заглянул под лестницу. На первом этаже свет нигде не горел. Мы слышали шаги детектива по каменным ступеням, страх душил меня, как сырой туман.

– Идите-ка сюда, – издалека позвал Банколен. – Я только что споткнулся о чью-то ногу.

Мы на ощупь спускались в холодную сырость, и я тоже споткнулся о чью-то ногу, о застывшую ногу, зацепившую меня ботинком. В туманной темноте возник крошечный огонек зажигалки Банколена. Он опустил ее к каменным плитам у подножия лестницы, смутно высветил фигуру. Мужчина лежал на спине, уткнувшись затылком в стену, подбородок косо упирался в грудь, словно ему жестоко свернули шею. Это был молодой человек с влажными от сырости рыжими волосами, в отсыревшей одежде. Одна нога согнута в колене, словно он пытался встать, руки завернуты за спину. Все это открывалось передо мной деталь за деталью в свете зажигалки Банколена. На его легком светло-коричневом пальто отчетливо вырисовывалась черная рваная дыра над сердцем. Шляпа исчезла. А когда Банколен попробовал повернуть застывшую голову, я увидел на лице мертвеца выражение глубочайшего изумления.

– Застрелен, – пробормотал детектив. – Несколько часов назад.

По Маунт-стрит с ревом промчалась машина. Убитый стоял один на маленькой мокрой площадке, убийца просто приставил к его груди пистолет и спустил курок, поэтому он сразу упал, сохранив на лице изумленное выражение. Я снова взглянул на светло-рыжие волосы юноши и содрогнулся.

– Должно быть, это Бронсон? – уточнил Банколен.

Толбот не сводил глаз с упавшего тела, стоя перед ним на коленях. Инспектор медленно поднялся, кивнул, заморгал, выдавил одно слово:

– Бедняга! – отвернулся и медленно пошел назад к улице. Почти сразу же мы услышали яростный звонок в дверь.