Тень убийцы. Охота профайлера ФБР на серийного убийцу-расиста

Тот факт, что Холлингсворт отбывал срок за поджог и препятствование деятельности присяжных, делу не помог. Когда присяжные покинули зал суда, Кимбро заявил о непризнании решений суда на основании использования им «сфальсифицированных» доказательств.

Судья Шарп, который уже продемонстрировал строгую приверженность справедливости и объективности, когда предостерег сторону обвинения от использования доказательств из предыдущих разбирательств, отверг жалобу Кимбро, заявив: «Разбирать и взвешивать показания – не дело судьи. Факты оценивают присяжные».

Юридически и процедурно это верно. Но показания заключенных, иначе известных как тюремные информаторы или «стукачи», является одной из самых проблемных областей судебных доказательств. Брэндон Гарретт, выдающийся профессор права, ныне работающий в юридической школе Университета Дьюка, называет это одной из пяти распространенных причин неправомерных обвинительных приговоров наряду с ложными признаниями, бесполезной наукой, неэффективными советами и плохим судейством. Этот вопрос – обоюдоострый меч. Во многих случаях другие заключенные – единственные, кто мог услышать признание, если бы оно не было передано детективам. Но нельзя отрицать, что некоторые информаторы делают это, чтобы произвести благоприятное впечатление на власти в отношении их собственной правовой ситуации. Поэтому их показания почти всегда воспринимаются с некоторым недоверием, и присяжным бывает трудно отделить факт от корыстного изобретения. Каждый прокурор знает, что присяжные подвергнут такого рода свидетелей особому контролю.

Также без присутствия присяжных Шарп вскрыл ходатайство Франклина с просьбой запретить еврейским репортерам присутствовать в зале суда, потому что евреи, по его словам, контролируют средства массовой информации и ведут против него «кампанию лжи и клеветы». Среди его обвинений была и ссылка на то, что еврейские журналисты распространяют идею «расового равенства и другую коммунистическую пропаганду». Франклин не был глубоким мыслителем, но он, безусловно, был последовательным. Неудивительно, что судья Шарп отклонил его ходатайство.

В пятницу, 13 августа, обвинение закончило изложение своей версии после четырех дней показаний, и защита приступила к изложению своей в следующий понедельник. Франклин, как и обещал ранее, дал свои показания.

– Мистер Франклин, вы стреляли в Вернона Джордана? – спросил адвокат.

– Нет, я этого не делал, – заявил Франклин.

Далее адвокат спросил, где, если не в Форт-Уэйне, он находился с 28 по 29 мая 1980 года.

– Понятия не имею, – ответил Франклин.

Единственным другим свидетелем защиты был Кеннет Оуэнс, осужденный грабитель, совершивший ранее побег из тюрьмы. Оуэнс заявил, что он и Франклин подружились в Медицинском центре в Спрингфилде, где Фрэнк Суини пользовался дурной репутацией среди заключенных из-за своей нечестности. Я понял это так, что они не очень верили в то, что он сказал.

К полудню защита закончила изложение своих доводов.

В инструкциях присяжным 17 августа судья Шарп подтвердил, что они не только должны решить, стрелял ли Франклин в Джордана, но и что, если они это сделают, они также должны решить, стрелял ли Франклин в него с целью нарушить его гражданские права.

Присяжные удалились в 12:30 и совещались около восьми часов, прежде чем вернуться в зал суда. Секретарь суда зачитал приговор: не виновен. Франклин вскинул правую руку в знак победы и воскликнул:

– Вот так!

– Ваше решение, хотя и спорное, в спорном деле вполне соответствует закону и доказательствам, – сказал Шарп присяжным, выходившим из зала суда под охраной маршалов.

Уже на улице прокурор Дэниел Ринзел, который помогал Ковальски, сказал:

– Присяжные рассмотрели доказательства и приняли свое решение, и мы принимаем то, что они сделали.

Когда журналисты спросили, рассмотрит ли федеральное правительство другие способы судебного преследования Франклина, он ответил:

– Это дело закончено.

Вернон Джордан промолчал.

Через несколько мгновений после его победы судебные маршалы окружили Франклина и препроводили в федеральную тюрьму Марион – отбывать пожизненное заключение. Через двенадцать часов он снова оказался за стенами Марион.

Позже, когда судья Шарп отменил собственный приказ, запрещавший средствам массовой информации разговаривать с членами жюри, двое присяжных сказали репортерам, что большинство из них считали, что Франклин действительно стрелял в Джордана, но не смогли доказать это, равно как и утвердить мотив Франклина – лишить Джордана права пользоваться помещениями отеля «Мариотт». Один присяжный сказал, что они сочли достойными доверия показания Фрэнка Суини о высказываниях Франклина в тюрьме. Другой заметил, что он не поверил ничему из того, что сказал Роберт Эррера.

Как сообщила «Индианополис ньюс», «второй присяжный сказал, что обсуждение вопроса о виновности или невиновности сводилось к рассмотрению формулировки в обвинительном заключении о нарушениях гражданских прав».