Тень в камне

Эйхорд понимал Донну и испытывал к ней искреннюю благодарность. Она была жертвой изнасилования. Сама мысль о свидании — не говоря уже о свидании с необузданным копом-алкоголиком — должна стоять у нее последней в списке желаний. Однако она почувствовала его состояние и, превозмогая себя, сделала шаг ему навстречу, и этот шаг, который некоторые мужчины сочли бы унижающим и оскорбляющим их достоинство, его перевернул, как ничто другое. Он любил в людях искренность и прямоту, особенно если это касалось личных отношений, и она одарила его бесценным подарком. Своим ничем не сдерживаемым великодушием. Он получил необходимый заряд бодрости, чтобы пережить так плохо начавшийся день.

Эйхорд принадлежал к той части человечества, которая живет по принципу — все или ничего. У него даже не возникало мысли об очередном провале. Он снова был на коне, чего за ним давно не наблюдалось. Джек остановился и купил немного собачьего корма. В магазине он шагал мимо прилавков, будто спиртное там не стояло. Стаканчик теперь ни к чему. Другое дело — зубная щетка. Он хотел отправиться домой и почистить зубы. Но поступил иначе — купил зубную щетку, тюбик пасты и вернулся на работу.

В полицейском участке он провел полтора часа, разбираясь с некоторыми частностями, до которых прежде не доходили руки. Позвонил одному человеку, чье имя откопал в компьютере отдела. Это был очень старый человек, и Эйхорд некоторое время раздумывал, провернуть ли дело по телефону или связаться с кем-нибудь на Среднем Западе и попросить послать детектива, чтобы тот старикана расспросил. Решил, что сыграет первым, набрал номер, ожидая услышать слабый голос чудака, который к тому же еще и глух. Но тут его ждал приятный сюрприз.

— Хэлло, это мистер Лоймен?

— Он самый. Чем могу служить, сэр? — бодро прозвучало в трубке.

— Сэр, меня зовут Джек Эйхорд, я звоню из полицейского управления в Далласе, штат Техас. Мы расследуем серию убийств. Не ответите ли вы мне на несколько вопросов?

— Валяйте, мистер Эйхорд.

— Из документов, которые мы обнаружили, следует, что вы долгое время работали в агентстве социального обслуживания населения в Брэнсоне.

— Да, сэр. Я руководил этим агентством в течение почти тридцати лет.

— Вы не помните... Извините за бестактность, но из документов следует, что вам девяносто один год. Ваша память позволяет вам...

— Не извиняйтесь. Конечно, моя память не та, что была раньше, когда, скажем, мне было шестьдесят — семьдесят лет. За последние пять-шесть лет я немного сдал. Хотя мне везет, жаловаться нечего. Я уверен, что большинство мужчин моего возраста уже не красят свои дома каждый год, а я это делаю обязательно в течение последних пятидесяти восьми лет. Для моего возраста у меня отличное здоровье. Ноги, правда, начинают слабеть, но вы интересовались памятью. Давайте. Возможно, я припомню интересующий вас случаи.

— Отлично. — Эйхорд просто влюбился в старикана. — Речь идет о близнецах. Ваша служба передала их приемным родителям. — Джек сообщил, в каком году.

— Ох, приятель. Прошло столько лет. В то время меня выпроваживали на пенсию, но постойте, да, было, каких-то близнецов отдали супружеской паре. Не могу вспомнить фамилию.

— Хакаби.

— Хм. Повторите, пожалуйста.

— Ха-ка-би. — Джек произнес фамилию по слогам.

— Нет... Мне эта фамилия ни о чем не говорит. Здесь, в Топеке, несколько лет назад жили какие-то Хакаберри, но они, конечно, не те. Я не припоминаю семьи с такой фамилией в Брэнсоне.

— В полученных нами справках говорится, что люди эти давно умерли, но, очевидно, именно они были приемными родителями близнецов. Мы не можем никого отыскать, кто бы помнил близнецов, что весьма странно. Документы безвозвратно утеряны, а вы единственный живой представитель этой организации.

— Разве что-то произошло — пожар или наводнение?

— Насколько мне известно, нет, сэр. Из записей следует, — Эйхорд перевернул лист с пометками, — что все те, кто, возможно, работал в то время в вашей организации, похоже, уме... — он спохватился прежде, чем ляпнул «умерли раньше вас», — умерли или же их местожительство неизвестно.

— Подумать только. Мне трудно в это поверить. Некоторые из них, например, Марти Бэрроуз и малышка Мортон, как же ее звали, Руэлла Мортон... вы хотите сказать, они все мертвы?

Видите ли, я перебрался в другой штат. Думаю, мне тогда было шестьдесят семь — шестьдесят восемь лет. Мы с Опал отправились на Аляску. Замечательная страна, Я всегда хотел там побывать. На Аляске работает наш сын, поэтому мы туда и переехали. Как бы то ни было, спустя несколько лет Опал заболела и, когда умерла, о, дайте вспомнить... Да, после того, как я ее потерял, прошло, наверное, два года прежде, чем я вернулся на Средний Запад. У нас был небольшой клочок земли, который мы давным-давно купили в Канзасе...