Тень в комнате с портретом

Миссис Роуленд и ее брат прибудут в Кромберри в собственной карете лишь завтра к полудню, но это и к лучшему. Другие дамы успеют устроиться в своих комнатах и привести себя в должный вид перед встречей главных гостей. И, конечно же, в «Охотников и свинью» явится и мисс Фридделл со своими двумя ближайшими подругами. К радости Кэтрин и ее тетушки, встречать сегодняшних гостей сестра викария не сочла возможным: ей необходимо было помочь викарию с воскресной проповедью. Преподобный Фридделл собирался, разумеется, говорить о помощи ближним, и мисс Фридделл старалась придать его словам необходимый вес, чтобы чаша для пожертвований заметно потяжелела после проповеди.

Кэтрин снова поправила веточку боярышника в вазе и посмотрела в сторону дверей, возле которых на стульях устроились оба лакея. Сколько же можно ждать!

– Кажется, я слышу шум на улице. – Эндрю торопливо поднялся и приоткрыл дверь, чтобы убедиться – слух его не подводит. – В самом деле, мисс, они едут! Зовите вашу тетушку!

Кэтрин не заставила его повторять. Пока лакеи широко распахивали двери и помогали дамам выйти из экипажей, мисс Хаддон бросилась за дядей и тетей.

Миссис Лофтли появилась первой, одетая в новое коричневое платье с золотисто-зеленой осенней вышивкой и милый кружевной чепчик, из-за обилия оборок делавший ее узкое лицо не таким худым. Мистер Лофтли вышел вслед за ней, стараясь держать спину прямо, его красное лицо сияло от радости, несмотря на следы усталости под глазами.

Сама Кэтрин тоже нарядилась в одно из своих лучших платьев, темно-розовое с кружевом, и сейчас положила шаль на стул, чтобы предстать перед гостями в лучшем свете. Это платье она уже дважды за прошедший год ушивала под руководством одной из горничных и каждый раз думала об этом с удовольствием. Как приятно не только казаться стройнее с помощью различных ухищрений, свойственных изобретательным леди, но и в самом деле быть стройной! По крайней мере, стройнее, чем прежде! В своем родном Стоунфолле Кэтрин довольно много гуляла, но во время своих прогулок по окрестностям часто присаживалась на камень или изгородь и начинала зарисовывать что-нибудь из окружающих ее деталей пейзажа в своем альбоме. И могла засидеться так едва не до сумерек. В Кромберри она подчас не каждый день выходила на улицу, не считая внутреннего двора гостиницы, но бесконечные движения по лестницам и коридорам заменяли ей прогулки, судя по всему, весьма успешно. Недавняя болезнь взамен принесенного с собой кашля забрала у нее еще несколько фунтов, и теперь она уже не стеснялась стоять рядом со своей худощавой тетушкой.

Сейчас она, впрочем, осталась возле конторки, чтобы не мешать горничным и лакеям, которые будут носить наверх багаж их гостей. Позже тетушка представит ее всем этим дамам и объяснит, что они могут рассчитывать на мисс Хаддон во всех своих затруднениях.

Голоса, шорох одежды, тяжелые шаги нагруженных лакеев – сколько раз Кэти видела и слышала все это… И все равно волновалась, каждый раз думая об одном и том же. Какими они окажутся, эти новые гости? Высокомерными или грубыми, равнодушными или расстроенными, спешащими куда-то дальше и дальше или предпочитающими день-другой праздно отдохнуть в удобной комнате, прогуляться по улицам маленького городка, прежде чем дилижанс или собственная удобная карета повезет их куда-то еще…

Часто Кэтрин мечтала о том, что среди гостей окажется девушка, ее ровесница, хохотушка или, наоборот, задумчивая и серьезная, с которой они могли бы стать подругами. Ее прежние подруги ни разу не написали после ее спешного отъезда из Стоунфолла, а в Кромберри Кэти едва успела подружиться с молоденькой учительницей Дженни Морвейн, как бедняжка стала жертвой жестокого убийцы[4]. Бетси Харт не отличалась добродушием и часто нелицеприятно высказывалась об окружающих, но Кэтрин привыкла к ее злоязычию и желчности, когда узнала, сколько горестей и разочарований Бет пришлось пережить из-за отца, переставшего видеть свой долг сквозь стекло бутылки. Однако же теперь Бетси была замужем, обожала своего супруга, хоть и не признавалась в этом никому, даже самому Джону, и Кэти видела ее нечасто. Миссис Дримлейн проводила с ней куда больше времени, но дружбу со старой дамой нельзя было считать равной.

И в то же время Кэтрин понимала, даже появись на пороге «Охотников и свиньи» девушка подходящего ей склада и темперамента, дружбе между ними не суждено окрепнуть. Через день, два или даже через пять, но новая подруга уедет. А Кэти останется здесь, вновь и вновь встречать и провожать гостей… И все же, вопреки здравомыслию, Кэтрин хотелось бы обрести если не подругу, то хотя бы собеседницу, с которой можно приятно поболтать осенними вечерами.

Она как раз успела пожалеть, что ни одна из дам-попечительниц не взяла с собой внучку, когда эти самые дамы наводнили холл.

Яркие пелерины, отделанные по последней моде крашеным мехом и бархатным шнуром, шляпки с завитыми перьями, не успевшими поникнуть под дождем, бесконечные приветствия в адрес миссис Лофтли и сетования на плохие дороги…