Тень Великого Древа (СИ)

Джоакин уважительно кивнул. Опыт имелся у обоих: они видели уже больше дюжины сгоревших крепостей. Но только Мартин умел по запаху определять момент, когда Персты начинают скоблить внутренности замка. Скоро над башнями встанут языки огня, и судьба крепости станет видна и Джоакину, и горожанам, что смотрят из-за своих стен. Страх и восторг – два орудия графа. Сперва он напоказ расправляется с лордом, превращает замок в пепел. А потом входит в город и раскрывает объятия простым людям, творит чудеса, ласкает детей. Всемогущество и доброта. Ярость и милосердие. Никто не устоит перед контрастом.

- Ваш брат – великий человек! – с чувством вымолвил Джоакин.

- А знаешь, я тоже детей хочу.

- Как граф?

- Ну, нет. Своих хочу, родных. И чтобы от хорошей девушки.

- Кто ж не хочет…

Джоакин вздохнул. Приятная, милая барышня – единственное, чего еще не дали ему щедрые боги. Все остальное уже получил сполна. С плеч ниспадал богатый рыцарский плащ, красовался герб: клинок, пронзающий сердце. На руке надежно сидел Перст Вильгельма, под седлом играл мышцами горячий жеребец. В кармане лежал именной хронометр – подарок графа; в другом – тугая пачка векселей. Джо не знал, куда девать деньги. От них не было толку: все, чего хотел, он получал бесплатно. Половину денег положу в банк, другую отправлю матери, - так он решил для себя. С жильем тоже определилось: граф даровал воину поместье на Торрее. А еще, в добавок, Джоакин возьмет себе дом в Первой Зиме. Когда падет столица Ориджинов, он пройдет по улице и выберет симпатичную избушку. Скажет графу – и тот сразу выпишет дарственную… Все в жизни шло на лад, лишь одного недоставало: милой, любящей девицы.

- У тебя в наличии трупоедка, - заявил Мартин.

- Нужна другая. Невинная, скромная, чистая душою.

При этих словах товарищи мечтательно закатили глаза. Их мысли о достойной девушке полностью совпадали, и даже имели общее воплощение. Стоило подумать об этом – как барышня сама показалась на пути!

Леди Лаура хранила самый строгий траур. Черная ткань покрывала ее тело от щиколоток до макушки. Лишь золотистые волосы выбивались из-под платка, да блестел платиной браслет на тонком запястье. То и другое будоражило мысли, заставляя мечтать о кладе, сокрытом под траурной чернотою.

- Наше почтение, миледи.

- Желаю вам здравия, милорд и сир. Не окажете ли любезность? Мне хочется попасть в город, но тревожно ехать мимо шаванского стана… Могли бы вы сопроводить меня?

За Лаурой уже следовала пара рыцарей, но кто они в сравнении с перстоносцами?

- С удовольствием, миледи. Почтем за честь.

Они пристроились по обе руки от Лауры, оттеснив альмерцев назад. Несколько вдохов сочиняли, как лучше начать беседу. Мартин завел свою любимую песенку:

- Миледи, позвольте узнать, ну, как вы относитесь к псовой охоте? В здешних лесах водятся вепри, а у меня – отменная свора. Могу вас пригласить, того… если изволите.

- Милорд, охота – забава мужественных людей. Боюсь, девичьи страхи станут вам обузой.

- Чего там бояться, ну! – Мартин отдернул рукав, обнажив Перст Вильгельма. – Если кабан выскочит на нас – я его вмиг!..

Для демонстрации он пальнул в небо. Конь Лауры шарахнулся от вспышки, девушка вскрикнула:

- Ай-ай!.. Видите, милорд, я не гожусь для охоты. Но вы так быстры! Ваша рука буквально мечет молнии.

Джоакин сказал с умудренным видом:

- Нет смысла охотиться с Перстом Вильгельма: зверь сгорит до костей. Настоящий воин убивает кабана мечом. Нужно разозлить вепря, чтобы помчал прямо на тебя, а в последний миг отскочить и снести ему голову. Вот это – подлинная отвага!

Лаура повернулась к путевцу:

- Ваш герб меня смущает, сир. Простите, если не права, но нет ли здесь второго смысла? Такой знак может носить не только храбрый воин, но и сердцеед.

- В этом и соль! – похвалился Джо.

Лаура не проявила восторга, а нахмурилась.

- Напрасно вы так сказали, сир. Меня пугают люди, чуждые целомудрия.

Мартин победно хихикнул и повернул в свою сторону:

- Ладно, миледи, пускай не собаки… хотя вы это зря, у меня такая милая свора! Одна Рыжуха чего стоит – умней половины солдат уэймарского гарнизона!.. Ну, а как вы смотрите на стрельбы? Завтра будет общая тренировка лучников и перстоносцев. Отработаем согласованность и разделение целей.

- Распределение, - поправил Джо.

- Сам знаю! Много стрелять будем - красиво, весело. Хотите поглядеть, ну?

Лаура скомкала поводья:

- Извините, милорд, но стрельба напомнит мне битву при Флиссе – одно из самых жутких зрелищ в жизни. Людская жестокость рвет мое сердце на части.

- Ну, пускай… А пиршество? Мы сейчас поговорим со Льдом, и сразу на обед. Будет фазан на вертеле, перепела в грибной подливе, потом еще этот… тоже очень вкусный. Пойдемте, ну!

Она коснулась края черного платка:

- Я в трауре, милорд. Избегаю жирной, сладкой и чрезмерной пищи.

- Тьфу! Ну, что тогда… Сами-то скажите: вы бы куда пошли?

- На вечернюю службу, милорд. Каждый день молюсь за упокой души моего Галларда.

- Тогда я с вами! Можно, да?

- Кто запретит честному человеку посетить богослужение?