Тень великого канцлера

Он подошел ближе, склонился надДормидонтом и невольно отпрянул назад. За всю свою долгую и беспокойную жизнь канцлер не видел покойников с румянцем на щеках. Вдобавок от царя сильно несло самогоном.

Кощей поднял руку, чтобы щелкнуть пальцами, призывая челядь, но тут Дормидонт открыл глаза и, мучительно сморщившись, простонал:

– Кощеюшка, мне бы того… лекарства!

Кощей вытащил из кармана фляжку, сделал глоток сам, шумно выдохнул и передал Дормидонту. Дормидонт, покряхтывая, принял сидячее положение, вытащил из кармана малосольный огурец, разломил и половину протянул канцлеру. Кощей послушно захрустел. Дормидонт сделал приличный глоток и прищурился:

– По какому поводу тревога?

– Да где же тревога? – удивился Кощей.

– Везде! – убежденно прошептал Дормидонт. – И вот я не выдержал. Перебрал с расстройства!

– Я вас понимаю, ваше величество, но все будет в порядке. Меры уже приняты.

– Какие меры? – удивился Дормидонт – Ты о чем?

– О символах государственной власти! – поклонился Кощей. – К утру будут готовы фальсификаты… пардон, дубликаты!

– А… это? Фигня! – твердо сказал Дормидонт. – Пле… ик… вать! Нет короны – и не надо. У меня от нее голова лысеет. Буду носить шляпу, как король франкмасонский.

Тут он хитро прищурился и поднял с пола растрепанный том:

– Быть или не быть, вот в чем загвоздка! Кощей бросил беглый взгляд на книгу и просиял:

– Так вы по этому поводу расстроились? Вам жалко бедного принца?

– Жалко! – кивнул Дормидонт. – Ты только подумай, что с ним железные лбы сделали? А короля-то как ухайдакали хитро, яду в мозги накапали!

– Ваше величество, не обращайте внимания на импортных извращенцев, у нас своих хватает!

– Извращенцев хватает, а вот Шекспьеров что-то не видно! – надулся Дормидонт.

– Вы просто не туда смотрите, ваше величество! – вздохнул Кощей. – Тут мне из тайной канцелярии стихи принесли, замечательное произведение! Там прямо так и сказано, что, мол, может собственных Платонов и быстрых разумом Невтонов земля Лодимерска рождать!

– Может, да не рождает, – не сдавался Дормидонт.

– Позвольте мне с вами не согласиться, ваше величество, – сказал Кощей. – Есть и у нас фанатики науки. Петрович, например. Он изобрел железные лучи. Если их направить на рыцаря, закованного в доспехи, тот сварится, как курица в духовке! А еще он смастерил механического мужика, который может и землю пахать, и службу нести.

– Тьфу ты, мерзость какая! – государь даже сплюнул в сердцах. – И как такая дрянь в голову приходит? У нас что, натуральных мужиков мало? Механического захотелось! А он не того, часом…

– Любитель восточных сладостей? – намекнул, ухмыляясь, Кощей.

– Во-во. Любитель. Вот ежели бы он бабу смастерил, да помягше… – тут Дормидонт мечтательно вздохнул, но тут же перевел разговор на другую тему: – Ты вот, великий канцлер, все знаешь. А скажи мне, к примеру, куда все девается? Вот мы тут сидим, полную горницу слов наговорили, а все равно пусто! Так я, слышь, думаю: а куда все ушло? Как в прорву! – Дормидонт выкатил на Кощея честные круглые глаза и замер в ожидании ответа. От этих слов у великого канцлера едва не заехал ум за разум, но он быстро нашел выход из положения:

– Ваше величество! Давайте лучше поговорим о бабах!

7.

Окутанная клубами парного дыма карета оглушительно свистнула, выскочила из ворот и мгновенно скрылась в темноте. Впрочем, далеко не уехала. Не прошло и минуты, как передние, а затем задние колеса резко подпрыгнули, словно переехали лежащее на дороге бревно, сзади кто-то оглушительно рыкнул, и все стихло.

– Стой! – испугался Яромир. – Стой, кому говорят!

Пахом дернул за рычаг, карета резко остановилась, а сидящие друг напротив друга Муромец и Добрыня громко щелкнулись лбами.

– Едриттвою в корень! – не выдержал Илья. – Ах ты, шпионская морда! Ты что делаешь?!

– Вы мне сами приказали! – перепугался Пахом.

– Приказали! – проворчал Добрыня, растирая лоб. – Я вот тебе сейчас прикажу!

– Братцы! Мы кого-то переехали!

– ДТП! – холодно констатировал Алеша Попович и высунул голову из окна, пытаясь хоть что-то разглядеть в кромешном мраке.

– А нам плевать! – злобно заявил Добрыня, все еще растирая шишку. – Нечего шляться по ночам! И вообще мы при исполнении. Поехали!

– Нет, так нечестно! – сказал Яромир. – Надо все-таки посмотреть. Может, человеку помочь надо?

Он решительно выпрыгнул из кареты и зашагал назад. Дорога в темноте светилась таинственным голубоватым светом. Разглядеть что-либо было практически невозможно, однако лежащее на дороге тело он увидел сразу. Оно напоминало разлапистую, клочковатую тень от дерева. Яромир подошел ближе и тронул тень носком сапога.

– Урр! – прорычала тень. Маленькие, но необыкновенно жилистые лапки вцепились богатырю в сапог, резко дернули на себя и крутанули вправо. Яромир на мгновение почувствовал, что лишился опоры, взмыл в воздух, попытался извернуться, как кошка, но не смог и обрушился на супостата. Что-то твердое натужно хрюкнуло и наконец обмякло.

– Братцы! – крикнул Яромир, вскакивая на ноги. – Тащите огня!