Тень великого канцлера

Яйцо было большим, величиной с кулак, и каким-то странным. Яромир попытался разбить его, но не смог. После трех попыток он понял, что это не скорлупа и не железо. На самой верхушке этого странного яйца синела надпись: «Маде ин чина», а посередине шла тонкая полоска, словно оно состояло из двух половинок.

Яромир принялся крутить его по-всякому, пока не догадался повернуть одну половинку направо, а другую налево.

Яйцо легко разделилось на две дольки. Внутри лежала черная коробочка с двумя кнопками. Одна кнопка горела зеленым, и на ней было написано «вкл». Другая кнопка не горела. На ней было написано «откл».

Яромир посмотрел на Илью. Богатырь еле удерживал в руках извивающегося чародея.

– Чего ты там тянешь? Бей яйцо к чертовой матери!

– Все уже разбито! – хотел возразить Яромир, но слова застряли у него в горле. Осененный догадкой, он посмотрел на горящую кнопку. Затем перевел взгляд на Мерлина.

– Не трожь! – верещал чародей. – Убьет! Яромир усмехнулся:

– Авось не убьет! – и нажал на кнопку «откл».

В то же мгновение Мерлин перестал дергаться, сник и устало обвис на руках у Муромца.

– Добились своего, сволочи! – без всякого выражения сказал он и мгновенно захрапел.

Яромир вытер пот, подошел к Илье, сел на траву:

– Ну и чего теперь с ним делать? Илья опустил чародея рядом:

Слышь, если бы я не хлебнул твоего Надракакаша, я бы его не удержал. Колдовство-то у него изо всех щелей перло! Вон, аж руки объело. – Илья понюхал пальцы и показал их Яромиру. Пальцы действительно были красные, словно ошпаренные кипятком.

– Короче, доставим его Кощею вместе с яйцом. Пусть разбирается, а мы, кажись, сделали все, что могли.

– Больше! Гораздо больше! – раздался над их ухом тихий вежливый голос.

Богатыри разом вскочили на ноги. Перед ними стоял высокий человек в широкополой шляпе и гладком немецком сюртуке. Особым изяществом отличались башмаки с золотой пряжкой.

– Фон дер Шнапс?! – хором ахнули Илья и Яромир.

Барон улыбнулся:

– Совершенно верно. Барон фон дер Шнапс, херцог Букингем и великий визирь ибн Гашиш собственной персоной! А теперь извольте ознакомиться с государевой грамотой. – И он протянул им скатанный в трубочку пергамент.

Яромир на какое-то время впал в ступор, но Илья, возбужденный Надракакашем, проявил большую ясность ума и лучшую реакцию. Он мгновенно оказался возле барона. Его ручища нависла над ним, чтобы сцапать проходимца, но барон довольно ловко отскочил в сторону, и вместо фон дер Шнапсо-вой шкирки у Муромца оказался вышеозначенный документ.

– В Лодимере хорошая погода, – сказал барон и сделал значительное лицо.

– А? – хрипло удивился Илья, словно нечто невиданное, рассматривая собственную руку с документом. Барон по-прежнему улыбался:

– Не слышу отзыва, но могу напомнить…

– В Британии опять идут дожди! – выпалил Яромир. – Так вы – херцог?

– И херцог в том числе, – загадочно ответил фон дер Шнапс. – Да вы читайте, читайте! А то, боюсь, мы друг друга все равно не поймем.

– А…

– Да никуда я не убегу, уважаемый Илья! Одно ведь дело делаем…

От этой фразы Яромир подскочил как ужаленный:

– Ну-ка, дай прочту!

Яромир взял у Ильи тяжелый пергаментный свиток. Даже на вид это была серьезная государственная бумага. Документ скрепляли большая царская печать с изображенным на ней львом, стоящим на задних лапах, и малая печать тайной канцелярии. Все еще ничего не понимая, Яромир развернул свиток…

«Дормидонт, Великий князь Лодимерский, царь всея Руси, государь Большой и Малой Кумарии, господарь Незалежных Степей, а также всего, что еще не подпало под Нашу Руку (но обязательно подпадет!), постановляет: богатырям святорусским Илье Муромцу, Добрыне Никитичу, Алеше Поповичу и Яромиру, по исполнении государева дела, во всем полагаться и слушаться нашего верного слугу и помощника в делах тайной канцелярии, херцога Букингема, он же барон фон дер Шнапс, он же великий визирь Туранской Салтании ибн Гашиш, и протчая, и протчая, одушевляемые нашим специальным агентом, имя которого суть великая тайна есть. К сему руку приложил великий канцлер Лодимерский, начальник тайной канцелярии, Кощей».

Илья выхватил из рук Яромира грамоту и, шевеля губами, углубился в чтение. По мере того как он постигал написанное, складки на его голове то разбегались, как цунами, то собирались в один петушиный гребень. Яромир даже испугался:

– Думать вредно! – напомнил он, но Илья только отмахнулся.

– Все верно! – сказал он наконец, возвращая документ барону. – Печати подлинные, водяные знаки на месте, Кощеева подпись тоже натуральная. Только вот один вопрос… – Тут Илья хитро взглянул на барона. – А как вы, ваша светлость, из Бастилии выбрались? Что, ежели вы, ваша светлость, не за того себя выдаете? Личность-то мне ваша известна совсем с другой стороны! Может, Букингема и в живых-то нет? Может, вы его замучили, бумагу отняли и пароль выведали? Мы у него на фазенде были и никого, кроме Жужи, не нашли. Кстати, может, Жужа тоже, хе-хе, ваш агент?

Барон покачал головой: