Тень ветра

Это была не деревушка, а скорее небольшой укрепленный городок. На месте городских стен торчали почерневшие палисады, на некоторых местах совсем поваленные. Издали этого видно не было.

— Если мы объехали Шумир, почему мы заезжаем сюда?

— Это не королевский город, — отрубил Конан, — скорее всего здесь стоит какой-нибудь пограничный гарнизон. И если нас не примут за шпионов, то нечего будет опасаться.

Они выехали на дорогу и поехали по ней. Колеи, оставленные на ней проехавшими повозками, были неглубокими.

— Либо сюда уже давно никто не ездит…

— Либо здесь просто тонкий слой почвы, — возразила Соланна.

Ее конь поскользнулся в колее и его подкова, ударившись о камень, высекла несколько искр. Конан, пожав плечами, пустил коня рысью. По мере того, как дорога спускалась к реке, вокруг нее появлялось все больше кустарников. Киммериец инстинктивно приготовил оружие. Кустарник становился все гуще и выше, и через несколько минут уже казалось, будто они едут в зеленом туннеле.

Глава XI «Чары Смерти»

В сокровищнице и в оружейной было тихо. Окровавленные куски мяса неподвижно лежали на полу. Но вот медленно пошевелилась голова. Открылись глаза, один глаз, ясный и прозрачный, сверкал зеленым огнем, другой был покрыт плотным бельмом, но все же уже не выглядел окровавленным отверстием в черепе.

Через узкое стрельчатое грязное стекло окошка внутрь проникал мутный свет осеннего полудня.

Дернулись обе руки, пальцы на них медленно согнулись и разогнулись. Потом руки, приподнявшись на пальцах, как какие-то кошмарные страшилища заковыляли к голове. Все это происходило в полной тишине, которую нарушало только слабое потрескивание половиц. Руки неуклюжими движениями подкатили голову к стене комнаты и, выровняв, прислонили к ней. Открывшийся рот беззвучно начал произносить длинное и сложное заклинание. Открылись двери между оружейной и сокровищницей, но заклинание не дало возможности увидеть это часовым, которые продолжали нести свою службу с тупостью, свойственной хорошо обученным солдатам.

Потом руки постепенно подтащили все остальные части тела к голове. Вся эта процедура длилась три дня. Прошло еще несколько дней и тело Сунт-Аграма срослось настолько, что смогло приказать рукам приложить голову к шее. Наконец, когда уже все тело было единым целым, чародей приказал рукам прирасти на свои места.

Через десять дней Сунт-Аграм с огромным трудом поднялся и покачиваясь дотащился наверх до своей спальни. Там он без сил упал на кровать и потерял сознание от боли.

В следующие дни, немного окрепнув, он сосредоточился на простейших заклинаниях. Результатом одного из них было то, что Хинневар снова превратился из статуи в помощника чародея. Теперь люди в замке смогли узнать, что Сунт-Аграм отдыхает после очень тяжелого колдовства.

— Отправишься за ними, — шипел Сунт-Аграм, — и узнаешь все, что только можно узнать. Они ищут волшебную кифару, — чародей хрипло рассмеялся. — Но им ее не найти. Всего их ума на это не хватит.

— Да, господин, — склонил голову Хинневар и его длинные засаленные волосы упали на лицо. Он откинул их небрежным движением на спину. — Иду готовить коня.

— Ты с ума сошел! — пролаял с кровати Сунт-Аграм и снова закашлялся. Его легкие еще не полностью исцелились. Кинжал Соланны добросовестно сделал свое дело. — Так ты их никогда не догонишь, — договорил чародей откашлявшись. — Я знаю, на что ты способен в седле.

— Но я имел в виду не обычного коня…

— Ну, разве что так… — задумался Сунт-Аграм. — Нет! — решил он наконец. — Принеси мне книгу Нхараменнон. И пошли сюда какую-нибудь из служанок. Но сначала пусть приготовит мои любимые кушанья. Пока она готовит, я закончу колдовство.

Помощник послушно поклонился, исчез и через некоторое время вернулся в комнату с огромной книгой в руках. Сунт-Аграм с его помощью сел в кровати и, уложив книгу на согнутых в коленях ногах, принялся с трудом переворачивать страницы фолианта.

— Ага, вот оно, — прохрипел он громко. — Открой окно! — приказал он тоном, который не допускал возможности неповиновения.

Некоторое время он молча изучал написанные в книге слова, потом уставился своими злыми зелеными глазами на Хинневара. Он проговорил заклинание так быстро, как будто хороший кучер щелкнул бичом непослушных лошадей. В комнате раздался хриплый рев. Видимо, превращение, произошедшее с Хинневаром не было совсем безболезненным, а тот всегда плохо переносил боль.

В следующее мгновение Сунт-Аграм с удовлетворением следил за тем, как Хинневар исчезает в ночной тьме.

Вскоре после этого раздался стук в дверь и она с визгом отворилась. Внутрь просунула голову любимая служанка Сунт-Аграма. Никто, правда, не знал, чем она ему так понравилась, но она прислуживала чародею уже второй год, чего еще никогда не случалось. Всех предыдущих он рано или поздно использовал как материал для своей чародейской практики, и их мертвые окровавленные тела иногда находили в кустах под окнами чародея, а иногда и вовсе не находили.