Тень ветра

Техники Транспортной Службы исчезли, серебристая рама вдруг вспыхнула и замерцала неярким флуоресцентным свечением, затем раздался звуковой сигнал. Гепарды в грузовом отсеке, предчувствуя что-то необычное, панически взвыли Ричард, по-прежнему прижимая к себе девушку, обернулся и помахал рукой отцу. Затем покрытая фресками стена растаяла, и на мгновение перед тупорылой кабинкой модуля открылась мрачная черная пропасть. В следующий момент мрак исчез, словно где-то за спиной включили батарею мощных прожекторов. Штурман-компьютеры смоленской и нью-йоркской станций синхронизировали частотные каналы, и теперь окаймленная Рамой пустота мерцала оранжевым светом и как бы чуть заметно пульсировала, будто глотка гигантского дракона, изготовившегося пожрать добычу. В этой глотке имелся язык, ровная наклонная поверхность, которая светилась ярче призрачных стен и сводов, – если только всю эту конструкцию, сотворенную игрой энергетических полей, можно было сравнить с неким коридором или тоннелем. Скат, подобный протянувшемуся в бесконечность Пандусу, начинался у нижнего края Рамы и уходил в оранжевый туман, слегка вибрируя и подрагивая, будто и в самом деле был живым, нетерпеливо поджидавшим очередную жертву.

Тихо заурчал двигатель, и модуль покатился вперед, к эфемерному оранжевому коридору. Алина взвизгнула, звери в багажном отсеке завыли, джентльмен из Ковентри пробормотал проклятие и задымил, как древний пароход на Миссисипи. Яркое оранжевое свечение разлилось перед глазами Ричарда, затопив и поглотив весь мир.

Так он и отбыл на Колумбию, в свой Грин Ривер в штате Орегон, – в сизом табачном дыму, обнимая трепетный девичий стан и прислушиваясь к вою гепардов за спиной.

* * *

КОММЕНТАРИЙ МЕЖДУ СТРОК

На кольцевом балконе, опоясывающем тренировочный зал, неподалеку от блестевшей металлом лестницы, стояли двое мужчин. Оба – крупные, рослые, в серых форменных комбинезонах, со знаками различия инструкторов Учебного Центра в петлицах. Один был темноглазым мрачноватым шатеном под сорок; полные губы, смуглая кожа и большой крючковатый нос выдавали его семитское происхождение. Шевелюра другого пылала огнем, щеки были веснушчатыми и бледными, а свернутый набок нос свидетельствовал, что его владельцу не раз приходилось испытывать и отражать тяжкие удары судьбы. К тому же на подбородке у рыжего красовался изрядный шрам, оттягивавший губу, отчего улыбка получалась кривоватой и насмешливой, как бы с легким оттенком превосходства. Но мрачного шатена эти улыбки не раздражали то ли он от природы был флегматиком, то ли точно знал, что если рыжий приятель над кем и посмеивается, так не над ним.

– Сколько ему? Ты ведь уже просматривал его файл-досье? – спросил рыжий, разглядывая широкоплечего полунагого парня на одном из боевых помостов.

– Восемнадцать без трех недель, – отозвался шатен. – Привез его Грег Биксби, вместе с двумя шестилапыми монстрами… Вернее, привез-то он монстров, а парня сопровождал так, на всякий случай. Диковатый парнишка, скажу я тебе, и тоже в своем роде монстр. – Шатен угрюмо сдвинул густые брови и, поразмыслив минуту, добавил:

– Ну, в тех краях, откуда он родом, все чуть-чуть диковатые. Зато в инициативе им не откажешь! Взять хотя бы этого… Совсем мальчишка, а сопляком его не назовешь, верно, Дейв? Говорили мне, будто Леди Дот его вызвала, а она не стала б ворожить сопляку. Дот – она Дот и есть… Точка! Не подъедешь, не подкопаешься… У такой сам архангел Гавриил протекции не дождется.

– Гавриил, может, и не дождется, а Сатана – непременно, – ухмыльнулся рыжий Дейв и тут же возбужденно зашептал, дергая приятеля за рукав:

– Ты погляди, Барух, что он творит! Вот это прыжки! Рост у парня приличный и вес в норме, а легкость, как у плясуна! Только не хотелось бы мне сплясать с ним джигу…

Быстрыми точными ударами широкоплечий гонял спарринг-партнера из угла в угол. Было заметно, что бьет он не в полную силу – даже не бьет, а лишь обозначает удар. Руки его мелькали пропеллером, и казалось, что их не две, а значительно больше – может, четыре, а может, и все шесть. Двигался он в невероятном темпе, но никакой усталости не проявлял, что весьма удивляло – ведь он бился уже час и доламывал третьего противника. А партнеры его отнюдь небыли новичками.

– Фантастическая реакция, – вполголоса пробормотал рыжий. – За ударом не уследишь… Только тень мелькает А эти прыжки!… У него что там приделано к заднице? Реактивный двигатель?

– Прямая кишка, в точности как у нас с тобой, – меланхолично заметил шатен. – Не нужен ему двигатель, Дейв, – тут он весит на четверть меньше, чем в своих краях. Так отчего бы парню не прыгать? И ты бы запрыгал, сбросив двадцать лет и сорок фунтов.

– Весит меньше, говоришь? Он что, с Тайяхата?

– Оттуда. И прямиком сюда, – Барух с мрачным видом ткнул пальцем вниз, где на пятнадцати помостах шли спарринговые схватки. Потом он немного поразмыслил, потер ястребиный нос и сообщил:

– Предполагается, что я буду его шеф-инструктором. Каково, а? Ну и монстр мне достался! Тайятский дикарь!