Тень ветра

Вечерами, если Хорхе задерживался в школе, няня беседовала с Хулианом. Он тоже полюбил эту жесткую на вид женщину и доверял ей больше, чем себе самому. Когда в его жизни появлялись какие-нибудь трудности, она и Микель Молинер были первыми, а иногда и последними, кто об этом узнавал. Однажды Хулиан рассказал Хасинте, что видел, как его мать и дон Рикардо Алдайя беседовали во дворе у фонтанов. Дон Рикардо, казалось, наслаждался обществом Софи, и Хулиан почувствовал некоторое раздражение, поскольку знал о репутации магната и его диком аппетите по отношению к прелестям слабого пола, без различия касты и социального положения, знал он и о том, что только его жена — эта святая женщина — не удостаивалась его внимания.

— Я рассказывал твоей маме, как тебе нравится новая школа, — сказал ему тогда дон Рикардо. Прощаясь, дон Рикардо подмигнул им и со смешком удалился. Мать Хулиана всю обратную дорогу молчала, явно задетая разговором с доном Рикардо Алдайя.

Софи с опаской смотрела на растущее сближение Хулиана с семейством Алдайя, горестно замечая, что он забыл и о своих друзьях-соседях, и о семье. Но если мать подавленно молчала, шляпник выказывал свою обиду и досаду. Надежда на то, что клиентура шляпного магазина резко возрастет за счет сливок барселонского общества, быстро испарилась. Отец почти не видел сына и вынужден был взять в помощники и одновременно ученики Кимета, местного парнишку, бывшего друга Хулиана. Антони Фортунь был человеком, способным воодушевляться только в разговоре о шляпах. Он скрывал чувства в темнице своей души месяцами, до тех пор, пока они его вконец не отравляли. С каждым днем его настроение ухудшалось, он становился все раздражительнее. Его раздражало все на свете, начиная с усердия бедного Кимета и заканчивая стараниями жены сгладить неловкость, заставить его забыть обиду на сына.

— Твой сын считает себя важной персоной, потому что эти богачи держат его за цирковую обезьянку, — мрачно говорил он.

В один прекрасный день, через три года после первого визита дона Рикардо Алдайя в шляпную лавку «Фортунь и сыновья», шляпник оставил магазин на Кимета, сказав, что вернется в полдень. Он явился ни много ни мало в офис консорциума Алдайя на проспекте Грасия и попросил о встрече с доном Рикардо.

— Как я буду иметь честь вас представить? — высокомерно спросил секретарь.

— Как его личного шляпника.