Тень ветра

— Когда Хулиан достиг призывного возраста и его уже были готовы забрать в армию, мать увезла сына в Париж. Думаю, у них даже не было времени попрощаться, и шляпник так и не понял, что его семья его бросила.

— Хулиан когда-нибудь упоминал девушку по имени Пенелопа?

— Пенелопа? Не думаю. Я бы запомнила.

— Она была его невестой, когда он жил в Барселоне.

Я достал из кармана фотографию Каракса и Пенелопы Алдайя и протянул Нурии. Я увидел, как улыбка осветила ее лицо, когда она смотрела на юного Хулиана. Нурию явно терзала ностальгия, словно она потеряла очень близкого человека.

— Какой он тут молоденький… А это и есть Пенелопа?

Я кивнул.

— Очень красивая. Хулиан всегда почему-то оказывался в окружении красивых женщин.

Таких же, как вы, подумал я.

— Вы не знаете, у него их было много?..

Нурия вновь улыбнулась, но на сей раз улыбка относилась ко мне:

— Невест? Подруг? Я не знаю. Честно признаться, Хулиан никогда не рассказывал о своей личной жизни. Только однажды, чтобы задеть его, я задала ему примерно такой же вопрос. Вы, верно, знаете, он зарабатывал на жизнь, играя по вечерам на фортепьяно в публичном доме. Вот я и спросила, не испытывал ли он соблазна, будучи окруженным столь доступной красотой. Но моя шутка не вызвала у него улыбку. Хулиан ответил, что не имеет права никого любить, что он заслужил свое одиночество.

— Он объяснил, почему?

— Хулиан никогда ничего не объяснял.

— Да, но ведь незадолго до своего возвращения в Барселону, в 1936 году, он чуть не женился.

— Так говорили.

— Вы в этом сомневаетесь?

Она со скептическим видом пожала плечами.

— Как я вам говорила, в течение тех лет, что мы с ним были знакомы, Каракс не упоминал ни одну женщину, а тем более кого-то, на ком собирался жениться. Слухи о его предположительной свадьбе дошли до меня гораздо позже. Неваль, последний издатель Каракса, рассказал Кабестаню, что невеста была на двадцать лет старше Хулиана, какая-то богатая тяжело больная вдова. По словам Неваля, эта дама всячески поддерживала Хулиана все то время, что он жил в Париже. Врачи сказали, что ей осталось жить не больше года, и она решила выйти за Хулиана, чтобы тот унаследовал ее состояние.

Но сама свадьба так и не состоялась.

— Не состоялась, если когда-либо вообще существовала эта идея и эта богатая вдова.

— Как я понимаю, у Каракса был поединок на рассвете того самого дня, когда была назначена брачная церемония. Вы не знаете, с кем и по какой причине?

— Неваль предположил, что с человеком, имевшим отношение к его невесте. Какой-то ее дальний и корыстный родственник, не желавший, чтобы наследство попало в руки постороннего выскочки. Неваль специализировался тогда на издании бульварных романов, и мне кажется, специфика этого жанра сильно повлияла на его воображение.

— Я вижу, вы сильно сомневаетесь во всей этой истории с поединком и свадьбой.

— Вы правы. Я никогда в это не верила.

— Так что же могло произойти? Почему Каракс вернулся в Барселону?

Нурия грустно улыбнулась:

— Вот уже семнадцать лет я задаю себе тот же вопрос.

Она прикурила новую сигарету и протянула мне пачку. Я почувствовал соблазн закурить, но все же отказался.

— Но у вас ведь должны быть какие-то предположения, — настаивал я.

— Все, что я знаю, — это что летом 1936 года, в самом начале гражданской войны, один из служащих муниципального морга позвонил к нам в издательство и сообщил, что три дня назад к ним поступил труп Хулиана Каракса. Его обнаружили в каком-то переулке района Раваль, он был в лохмотьях и с пулей в сердце. При нем нашли экземпляр романа «Тень ветра» и паспорт. В паспорте значилось, что он пересек испанскую границу месяц назад.

Где он был все это время, никто так и не узнал. Полиция связалась с отцом Хулиана, но тот отказался забрать тело, сославшись на то, что у него никогда не было сына. Через два дня, так как никто не подал в полицию заявление о пропаже человека, тело было похоронено в общей могиле на кладбище Монтжуик. Я даже не смогла принести на могилу цветы, потому что никто не смог мне толком объяснить, где именно его похоронили. Служащий морга, обнаружив книгу, решил позвонить в издательство, но сделал это лишь через несколько дней. Так я обо всем и узнала. Но все еще ничего не понимаю. Если у Хулиана и был кто-нибудь, к кому он мог обратиться в Барселоне, то это я или на худой конец сеньор Кабестань. Мы были единственными его друзьями. Но он почему-то не сообщил нам о своем приезде…

— Вам удалось еще что-нибудь узнать, после того как вам сообщили, что Хулиан мертв?