Тень ветра

Образ Пенелопы Алдайя, поднимавшейся по лестнице, преследовал Хулиана в течение нескольких первых недель его учебы в школе Святого Габриеля. Этот новый мир имел и свою оборотную сторону, которая не всегда нравилась Хулиану. Ученики вели себя с надменностью и высокомерием принцев крови, а учителя казались их послушными образованными слугами. Первый, с кем подружился Хулиан в школе Святого Габриеля, не считая, разумеется, Хорхе Алдайя, был мальчик по имени Фернандо Рамос, сын одного из школьных поваров. В то время Фернандо даже не мог себе представить, что когда-нибудь наденет сутану и станет преподавать в тех же классах, где учился сам. Фернандо Рамос, которого богатые ученики прозвали Поваренком и с которым они обращались как со слугой, обладал живым умом, но с трудом сходился с другими ребятами в школе. Его единственным товарищем был весьма эксцентричный паренек, которого звали Микель Молинер, со временем ставший лучшим школьным другом Хулиана. Микель Молинер страдал переизбытком ума и недостатком терпения. На уроках он, казалось, получал удовольствие, приводя в бешенство своих учителей тем, что оспаривал любые их высказывания и утверждения. Он умело вовлекал их в диалектические споры, проявляя при этом столько же изобретателъности и остроумия, сколько ядовитой озлобленности и цинизма. Другие ученики боялись острого языка Микеля Молинера, считая его существом иного рода, и в определенном смысле были недалеки от истины. Однако, несмотря на свой весьма богемный внешний вид и совсем не аристократичные манеры, которые Микель намеренно подчеркивал, этот мальчик был сыном богатейшего промышленника, сколотившего свое невероятных размеров состояние на производстве оружия.

— Ты Каракс, да? Говорят, твой отец делает шляпы, — сказал Микель Хулиану, когда Фернандо Рамос представил их друг другу.

— Для друзей просто Хулиан. А твой, говорят, делает пушки?

— Он их только продает. Делать он не умеет ничего, кроме денег. Мои друзья, в которых я числю только Ницше, а в этой школе — моего товарища Фернандо, зовут меня просто Микель.