Тень воина

Дорога тем временем пошла вниз, бор сменился тополиным редколесьем, а потом и вовсе низким березняком, каковой произрастает только на болотах — однако тракт оставался по-прежнему глинистым и сухим. Удивиться загадке природы Олег толком не успел, поскольку желтая лента запетляла между крупными валунами, забираясь на очередной холм, а там в свои права опять вступили сладковато пахнущие липовые заросли.

— По весне тут, наверное, воздух как мед пить можно, — покачал головой Середин, оглядывая уже начавшие облетать кроны. — А запах такой, что без противогаза и не войдешь.

Дорога теперь петляла постоянно, обходя невидимые в густой чаще препятствия, обзор сократился метров до ста, а потому Олег, заметив за очередным поворотом медленно покачивающиеся телеги, еле успел придержать гнедую, чтобы не налететь на обоз на всем скаку.

Путников оказалось немного: пять телег, по два человека на каждой. На третьей тряслись две пухлые румяные девицы лет шестнадцати, в белых платках, красных сарафанах и накинутых сверху овчинных душегрейках. Остальные были ничем не примечательные с виду мужики самого разного возраста — от безусого юноши до седобородого старика, что на задней телеге даже голову не мог повернуть и выкручивался на стук копыт всем телом. В войлочных шапках с длинными наушами, подозрительно напоминающих подшлемники, в полотняных рубахах и темных, заправленных в сапоги, шароварах, кто в душегрейках, а кто без — они походили на обычных пахарей, что отвозили собранный недавно урожай на торг в ближний город, а теперь возвращались домой.

Правда, как отлично знал Олег, русский мужик без топора за поясом и засапожного ножа у ноги за порог не выйдет, а в дальний путь наверняка и кистень с собой прихватит — а потому ведун отвел левую руку назад и быстрым движением перевесил щит с задней луки седла на переднюю. Здесь деревянный диск бил по колену, но зато и схватить его можно было почти мгновенно, да и ногу от случайного удара прикрывал.

Потянув правый повод, Середин прижался к правой кромке тракта и по ней начал обгонять путников, внимательно оглядывая каждого и каждому вежливо кивая:

— Мир вам, добрые люди.

— И тебе того же, мил человек, — степенно ответил старик за себя и сидящего рядом угрюмого круглолицего мужика, лишь слегка склонившего голову в ответ.

— Счастливого вам пути.

— И тебе того же желаем, коли не шутишь, — весело ответил рыжебородый голубоглазый мужик, у которого науши на шапке были подняты вверх и связаны на макушке.

Сидевший рядом с ним мальчишка лет четырнадцати радостно поддакнул:

— Тебе того же и три-сорока больше!

— Счастья вам, красавицы, и да будут благосклонны к вам великая Лада со Сречей…

Девицы в ответ захихикали, глядя друг на друга, и ничего не сказали.

— Пусть Похвист со Стрибогом сделают спокойным ваш путь…

На второй повозке сидели двое крестьян, на первый взгляд показавшиеся Олегу братьями — одинаковые окладистые бороды, карие глаза, светлые волосы, выбивающиеся из-под шапок, широкие плечи, крупные ладони. Даже покосились они на всадника с похожим прищуром. Вот только кожа на лице у одного была заметно глаже и светлее, чем у другого, и ведун сообразил: отец с сыном.

— Да не оставят они и тебя своим вниманием, прохожий, — окинув Середина сверху вниз внимательным глазом, степенно ответил тот, что старше.

Мужик этот был отнюдь не прост: широкий и толстый кожаный ремень со следами снятых блях больше годился для тяжелого меча, чем для затыкания за него топора или привешивания ложки. Из-под бороды проглядывал, уходя к шее, узкий длинный шрам, который способно оставить только скользнувшее по коже остро отточенное лезвие. Помимо обязательного засапожника, у мужика имелся довольно крупный косарь на поясе — а для этих времен, когда каждый кусок железа чуть не дороже золота ценится, это признак явной зажиточности. Опять же, и едет он на второй телеге — не впереди, чтобы не попасть под удар в случае неожиданности, но рядом. Всегда успеет отреагировать — либо на выручку первой телеге кинуться, либо быстро подойти и вопросы спорные решить. Судя по всему, именно он и считался среди путников за главного.

— Да пока милостью своей не отпускали, — кивнул Олег и потрепал гнедую по гриве, думая над следующим вопросом. Спросить, куда дорога ведет? Как бы за лазутчика не приняли. Спросить, как проехать в Новгород? На смех поднимут, что средь проезжих трактов заблудился…

— С Чернигова я еду, — неопределенно сказал он. — Заскочил в одну деревню, дело оговоренное исполнить, а потом собирался к Новгороду податься. Вот только что-то поворота на север угадать не могу.

— Эк тебя занесло! — изумился тот, что помоложе. — Тебе, мил человек, от Курска али Щигры поворачивать надобно было.

— От Курска? — не поверил своим ушам Середин. — Ерунда какая. Неужели я бы его не заметил?