Тень воина

Прозрачной радужной пленкой масло расстелилось в воздухе и Мусил, уловив момент, ногой поддел жаровню с углями. Огненными пчелами угли обрушились сверху вместе с загоревшимся маслом. На стражников упал огненный дождь. Люди корчились на земле, пытаясь сбить пламя, но Марку уже было не до них.

Повозка с сеном вспыхнула, и жар рыжими пальцами растолкал людей в стороны.

Наступило мгновение замешательства. Рабы уже видели смерть своих врагов, но еще не поверили, что вместе с этой суматохой они смогут добыть свободу. Но там где трусы видели только смерть, смельчаки видели шанс на спасение.

Нужен был вождь. Марк сообразил это быстрее других.

— Это могучий богатырь Гаврила Масленников, — заорал он, забросив себе на шею безвольную от слабости руку товарища. — Любимец Богов и Киевского князя! Он выведет нас отсюда! За ним! Без страха!

Сам бы Гаврила до этого не додумался. Он все еще стоял, глядя на окровавленные руки, не в силах сообразить от навалившейся слабости, что делать дальше.

— Тащи его! — крикнул Марк Мусилу. — За мной!

Он ухватился за торчавшую из телеги оглоблю и, поднатужившись, сдвинул этот гигантский костер на колесах с места. Горящее сено полетело в стороны, разгоняя людей лучше всякого крика.

Рабы хватали оружие, лошадей. Кто-то бежал, кто-то прятался… Но в дыму уже звучали слова команды.

Самые смелые и отчаянные, кому терять было нечего, увязались за Гаврилой.

Разрезая разбегающуюся толпу, словно горячий нож масло они добежали до повозки.

— Куда? — спросил кто-то.

— В порт, — ответил за Гаврилу Мусил. — Корабль возьмем…

Никто не возразил, и он, хлестнув лошадей, направил повозку сквозь людской поток.

Почувствовав над собой кнут, лошади рванулась вперед, мимо загородок со скотиной, мимо опрокинутых лотков, мимо раздавленных фруктов, наполнивших воздух кисло-сладким запахом. Гаврила, опрокинутый навзничь, лежал на спине и хватал раскрытым ртом воздух, а Мусил, повиснув на самом краю повозки, сбивал на ходу запоры с загородок.

— Всем воля! — заорал он. — Даром! Всем и каждому!

Кто-то, одобряя его, завыл волком, и скотина смешалась с разбегающимися людьми, добавляя сумятицы.

Позади, отставая, бежала опомнившаяся стража.

Глава 24

Лошади были чужими, и поэтому Марк их не жалел.

Купец азартно хлестал заморенных работой кляч, раз за разом заставляя убегать от боли.

Стук колес слился в непрерывный треск, в котором затерялись крики преследователей. Прохожие, заслышав его, прижимались к стенам, освобождая дорогу, и от этого стремительность побега не снижалась. Копыта лошадей, бешено бьющие в пыль, треск колес, свист ветра в ушах и единственная мысль в голове: «Бежать, бежать, бежать, спрятаться, скрыться!»

Марк не сомневался, что их будут преследовать, поэтому сбивая погоню со следа, купец юлой завертелся по улицам, стараясь при этом все же держать направление к морю.

Оно уже чувствовалось не только ноздрями. Упругие волны, пахнущие солью и водорослями, трепали волосы и туго били в грудь.

Несколько поворотов и повозка вылетела на окраину города.

С одной стороны стояли дома, а вдоль другой тянулась каменная стена, из-за которой торчали мачты кораблей и шипели, выбегая на песок волны. Этой стеной рачительный Император, или кто-то из власть предержащих города, обнес порт, чтоб не было у купцов соблазна проскользнуть в город в обход таможенной стражи.

Марк нахлестывал лошадей, постепенно остывая. Мысли в голове перешли с галопа на шаг. Хотя одна беда от них отстала, зато другая делалась все ближе и ближе.

Ворота в порт наверняка охранялись. Не так-то просто будет пробиться сквозь стражу, что охраняла выход из порта в город и брала сборы с иноземных купцов. Он и сам не раз бывал тут и помнил, что воинов там хватало… Он замотал головой и даже зашипел от огорчения. Ай, как кстати пришелся бы там богатырь Гаврила Масленников, любимец Богов и Киевского князя!

Марк бросил взгляд вниз, боясь оторваться от дороги. Гаврила лежал внизу совсем никакой, голова болталась в такт толчкам.

— «Только б до ворот его довести!» — подумал купец. — «Только б там его опять на ноги поставить, да напугать!»

Может быть, так оно и вышло бы, но Мусил спутал все карты. Он тоже думал о входе в порт и страже, что охраняла его.

— Там стража! — крикнул он, посчитав, что Марк слишком быстро едет. Гаврила, до этих слов спокойно лежавший, забился, поднялся, разбрасывая товарищей. Начальника купеческой охраны подбросило вверх, но он каким-то чудом удержался на повозке. Марк повернулся и увидел как Гаврила, словно медведь из-под завала, вылезает из-под облепивших его тел.