Тень за моим плечом

— Шкатулки были им дарованы, потому что Ковену нужны наполненные шкатулки, — спокойно пояснил Егор. — Ковен играет честно: каждая из них получила уведомление о цене исполнения своих желаний в письменном виде. Они расписались в том, что согласны с этими условиями. Не наша вина, что ни одна не прочитала договор перед тем, как его подписать.

— Но в Ковене ведь знают, как загадать желания и не угодить в шкатулку, так? — вернулся к более интересной теме Дементьев. — Они создали их, чтобы получить какие-то плюшки, но вряд ли собирались через тринадцать лет стать добычей хозяина. И не стали. Как? Ты ведь знаешь, да?

— Знаю, — кивнул Егор после короткой паузы. — Но тебе не скажу. Ты не член Ковена.

— Ты тоже.

— Это лишь формальность и вопрос времени. Теперь уже очень небольшого времени.

Дементьев прищурился.

— Жизнь Оли — цена твоего вступления? — догадался он.

— Опосредованно — да.

— Я заставлю тебя сказать.

— Неужели? — брови Егора насмешливо приподнялись. — Будет интересно на это посмотреть…

Он еще не успел договорить, когда в лоб ему уставилось дуло пистолета. Дементьев даже снял его с предохранителя, чтобы у мелкого засранца не возникло сомнений в том, что он спустит курок.

Егор не дрогнул, лишь презрительно усмехнулся.

— Ты меня не убьешь. Знаешь почему? Не потому, что ты на стороне хороших парней. Даже они убивают, когда их припрут к стенке, твой глубоко уснувший друг тому яркий пример. Ты не выстрелишь, потому что знаешь: только я могу ответить на твой вопрос.

— Если ты не собираешься отвечать, ты мне не нужен, — процедил Дементьев.

— Если моя смерть не приблизит тебя к ответу, ты не станешь убивать.

— Уверен в этом?

Вместо ответа Егор расцепил руки и невозмутимо встал, не глядя на пистолет. Дементьев отступил на два шага, помня о том, что нельзя стоять к тому, кого держишь на прицеле, слишком близко: он может выхватить оружие. Лишь одного обстоятельства не учел…

Егор поднял руку так, словно собирался принести клятву, но не сказал ни слова. Зато пистолет рвануло из руки Дементьева с такой силой, что он просто не смог его удержать.

Все произошло стремительно. В считанные секунды пистолет оказался в руке Егора, но парень лишь брезгливо повертел его и положил на стол, словно тот был весь в грязи.

— Абсолютно, — наконец изрек он. — И что ты будешь делать теперь?

Дементьев почувствовал себя дураком. Вот что бывает, когда поддаешься эмоциям, особенно панике, и пытаешься решить проблему наскоком. Но теперь корить себя уже поздно.

— Помоги мне, — выдохнул он, не стесняясь умоляющих ноток в собственном голосе. Если бы думал, что это поможет, он бы и на колени перед пацаном встал, лишь бы тот подсказал решение. — Пожалуйста. Ты же хороший парень. В глубине души. Очень глубоко, но все же.

— О, вот как ты заговорил, — усмехнулся Егор, делая шаг ему навстречу.

Он был чуть ниже Дементьева и смотрел на него снизу вверх, но при этом умудрялся глядеть свысока.

— Сразу начинаем просить и подлизываться, когда силой что-то взять не удалось, да? Так поступаете вы — хорошие ребята?

— Егор…

— Зови меня Гек! — неожиданно выкрикнул он, хотя когда-то сам утверждал, что ему все равно. — И назови мне хотя бы одну убедительную причину, по которой я должен тебе помочь.

— Хорошо, Гек, — примирительным тоном продолжил Дементьев. — Ты же знаешь, что Оля — моя жена. Я люблю ее. Я все сделаю, чтобы ей помочь.

— Так уж и все?

— Ты хоть кого-нибудь любил в этой жизни? Хоть кем-то дорожил? Не может быть, чтобы нет. Твои родители…

— Не приплетай их сюда, — прошипел Егор. — Я не помню ни отца, ни матери. Меня растила бабка, которая меня боялась и ненавидела, потому что я напоминал ей того единственного мужчину, которого она любила и который, как она считала, ее предал и бросил. Так что к ней я тоже не был особенно привязан.

— Но ты привязан к Неву. Разве нет?

Егор недобро прищурился, но возражать не стал. Надеясь, что нащупал его слабое место, Дементьев продолжил:

— Разве ты сам не сделал бы для него все, что в твоих силах? Ты ведь помог тогда вытащить его из виртуальности…

— Тоже мне подвиг! — выплюнул Егор. — Это было легко и ничего мне не стоило.

— А если бы стоило — не сделал бы? Разве? Мне так не кажется.

Егор склонил голову набок и улыбнулся. В его улыбке было что-то нездоровое, даже безумное, отчего у Дементьева в животе становилось холодно и щекотно.

— Ты меня раскусил. Да, ты прав. Пожалуй, ради старика я готов даже пожертвовать жизнью. Или несколькими, если ни одна из них не будет моей, конечно. А ты? Ты готов ради своей жены пожертвовать чьей-нибудь жизнью?

Дементьев непроизвольно нахмурился, а Егор напористо продолжил:

— Хозяин шкатулки должен получить плату, а исполнение желания оплачивается душой. Чью душу ты готов предложить ему взамен?

— Свою, — после секундного промедления заверил Дементьев.

Егор недовольно фыркнул и отвернулся.