Тень за спиной

– Нет, я как раз уже поняла, что всем так или иначе руководит профессор Морган. Вот только я не уверена в том, что он делает это из могилы. Его видели не так давно. Более того, я сама его видела, мистер Паскаль. Видела собственными глазами.

Мужчина понимающе хмыкнул.

– И теперь вы наверняка подозреваете меня в помощи любимому ученику, не так ли?

Такая прямолинейность ставила в тупик. Я ожидала долгих хождений вокруг да около…

– Вот только даже если бы мне пришло в голову нечто подобное, все равно бы ничего не вышло. Винсент Морган был некромагом и работал с некромагами… Мы чувствуем смерти наших знакомых, обмануть не выйдет при всем желании. Приятное дополнение к профессии.

Пару секунд я переваривала услышанное, а потом спросила:

– Выходит, когда ассистенты Моргана и декан Флин заявляли, что Винсент Морган умер, то это было… ну, объективное знание?

Некромаг кивнул.

– Объективное, моя дорогая, полностью объективное. Поэтому видеть Винсента не могли ни вы сами, ни свидетель. Вероятно, вы обманулись, принимая желаемое за действительное.

Хорошее объяснение… Вот только я ведь не только видела Моргана… Все куда хуже…

– Понимаете… Я ведь еще и разговаривала с ним, и он даже сделал мне подарок…

Я вытащила из-за шиворота злосчастный кулон, от которого так хотела избавиться.

– Снимите, – попросил Паскаль.

Мне осталось только вымученно улыбнуться.

– Не могу. Не получается. Что ни делала – все равно не получается. Что только ни делала… Цепочку невозможно порвать, замочек невозможно открыть. Словом, действительно на долгую память…

Некромаг коснулся металлического цветка и нахмурился.

– Анемон… Вполне в духе моего ученика. Он любил подобные символы… Кровь, любовь и смерть… Утонченно. И в духе профессии. Морганы – старый род, жаль, что потомков больше не осталось. Столько знаний утеряно…

Судя по дому, в котором жил Винсент, род, и правда, был старым и благородным…

– Но магии на кулоне я не ощущаю. Никакой. Кто бы ни подарил его, вряд ли здесь кроется какой-то злой умысел.

Злой умысел…

– Но и снять не выходит! Чего только я не делала… А внутри шарика в центре цветка вроде бы кровь… – пожаловалась я. – Наш эксперт говорит, там может быть заклинание… Нервирует, знаете ли…

Некромаг тихо и как-то скрипуче рассмеялся.

– Дорогая мисс Джексон, это всего лишь предрассудки тех, кто незнаком с нашей областью магии. Мы не храним в крови заклинания. Мы подпитываем наши заклинания кровью. К тому же, будь на этом предмете чары кого-то из мастеров смерти, то я бы почувствовал их даже в спящем состоянии.

С одной стороны, Паскаль мог и врать… Но что если кулон действительно чист, и ничего такого слишком уж коварного Морган не замышлял?

– Но почему я не могу никаким образом это снять? Как и, главное, зачем вообще можно проделать подобный фокус?

Безделушка на моей шее явно служила какой-то тайной цели Винсента, не зря же он собственными руками надел ее на меня. Маг задумчиво разглядывал металлический цветок, словно пытаясь обнаружить признаки скрытого смысла. Должно быть, не удавалось.

– Признаю свое полное поражение. Я не в состоянии ответить ни на один из ваших вопросов. Могу только сказать с полной уверенностью, что дарителем не мог быть мой ученик. Мертвецы приносят другие дары…

Мне оставалось только тяжело и недовольно вздохнуть. Все некромаги в один голос твердят, что Винсент Морган покинул мир живых окончательно и безоговорочно.

– Когда я сказала Говарду Флину, что видела Моргана, с ним едва сердечный приступ не случился… – тихо начала я, доставая из кармана мобильный телефон. – И он тут же активировал какое-то заклинание, из-за которого на стенах проступили светящиеся символы. А Уилл Грехэм на эту новость среагировал еще удивительней: тут же признался в убийстве Марка Сандерса. А у нас даже не было против него никаких доказательств! Они словно… Словно испугались?

Старый маг тяжело вздохнул.

– Не знаю, инспектор. Быть может, и испугались. Тому, чья сила проистекает из смерти, приходится многого бояться…

Вся эта таинственность понемногу начинала выводить из себя. Ведь нужна была конкретная причина для того, чтобы два взрослых человека будто помешались от страха.

– Они ведь нарушили слишком много законов, – после затянувшегося молчания произнес Паскаль.

Взгляд мужчины был устремлен куда-то в пустоту.

– Разумеется, как минимум лет двадцать тюремного заключения за все подвиги, – подтвердила я. – В лучшем случае. Если притянем за жертвоприношения – то костер.

Про себя я уже готовилась писать обвинительное заключение по делу. Пусть доказательная база и хромала на обе ноги, но признательные показание – это не ерунда какая, от них не отмахнуться.

– Это правосудие живых, – пожал плечами Паскаль. Особого трепета перед законом некромаг не демонстрировал. – Оно не всегда карает виновного… И от него можно уйти. Умело подчищенные следы, хороший адвокат – и вот уже виновный уходит от наказания. Но есть иное правосудие. То, что не слепо.

Я тихо рассмеялась. Творец, сколько же раз мне уже доводилось слышать о чем-то подобном…