Тень за спиной

Сердце билось учащенней. Я подумала об Ашлин: молодая одинокая женщина, коттедж в Стонибаттере. К дому можно подобраться сзади, со стороны переулка. Подумала о злоумышленнике, который сбежал через стену заднего дворика, когда его засекли. Подумала об этом недоноске Краули, который размазал мое фото на целый газетный лист — вдруг кому-то захочется подкараулить меня у Дублинского замка и проследить до самого дома.

Я выключила свет во дворе и проверила пистолет. Затем распахнула заднюю дверь, метнулась к стене, вскарабкалась на нее и заглянула вниз, готовая встретиться лицом к лицу с любой опасностью — от обдолбанного наркомана до Фредди Крюгера. Но я увидела лишь узкий проулок, еле освещенный далеким уличным фонарем и совершенно пустой. Тени и пакеты от чипсов метались вдоль стен, какой-то детский рисунок намалеван на противоположной стене. Я прислушалась. То ли удаляющиеся шаги, то ли ветер играет черепицей.

Гнев слегка поутих, теперь я уже злилась на себя за глупость. Сама ведь ввязалась в эту историю, но даже если бы это дело каким-то чудом превратилось в расследование серийных убийств, то маньяк сегодня вечером сидел бы дома и резался в компьютерную приставку, а не искал приключений у меня во дворе. Макушка, которую я заметила, была или обманом моего переутомленного зрения, или принадлежала алкашу, который решил отлить в переулке. А датчик движения включился или от порхающего мусора, или от пробегавшего уличного кота. Я вернулась к компьютеру и долго сидела, положив палец на тачпад, слушая, как ветер мечется снаружи, и одним глазом следя за игрой теней на заднем дворе. Затем нажала «отправить».

6

Первым делом в понедельник утром я снова отловила моего свидетеля с дискотеки подонков, выдернула его из постели и уговорила прийти в отдел и дать показания заново, на этот раз он позволил себе едкие замечания, что он, дескать, платит мне зарплату (хотя сам отродясь не работал) и как я должна это ценить, а не разбазаривать его время. Мы оба знали, что если я прикажу ему заткнуться, у него тут же разовьется тяжелая амнезия, касающаяся всех обстоятельств прошлой ночи. Даже этот маленький гаденыш чувствовал мою слабость. Парочка крепких оплеух наверняка уладила бы все дело, но я решила приберечь их для кого-нибудь поважнее.

В любом случае, я была сосредоточена на нем не слишком. День начался странно. Было еще темно, когда я вышла из дома, густой холодный туман накрывал улицу, возвращая ее к викторианским истокам. Автомобили расплылись кляксами, а освещенные окна и уличные фонари будто висели в пустоте.

Мужчина в конце улицы просто стоял — утром, в час, когда ни один нормальный человек не будет просто так там стоять. Он был слишком далеко, чтобы я могла как следует его разглядеть. Высокий, лицо обращено в мою сторону, темное пальто, темная шляпа, сутулые плечи выдают возраст. Прилив адреналина напомнил мне о ночи. В голове всплыли строки из отчета о неизвестном, пытавшемся перебраться через стену Ашлин: телосложение среднее, темное пальто; по предположению соседей, среднего возраста… Но пока я маневрировала, пытаясь выехать с парковки на улицу, он исчез.

Я была на взводе и все время посматривала в зеркальце заднего вида по дороге на полицейскую стоянку, затем к подонку домой и обратно в офис с подонком, канючившим на заднем сиденье, и покоя мне не давало это черное пальто. Стив прав. Каждый второй носит темное пальто. Включая почти всех детективов, с которыми я знакома. Есть несколько возможных причин, почему детектив мог торчать на моей улице. Некоторые были забавными, некоторые — совсем нет.

Чтобы мой день засверкал еще более яркими красками, козел Краули продолжил раздувать дело Ашлин в сенсацию года. Он нарыл еще парочку ее фотографий, все после преображения. Краули и его читатели не пускают слюну при виде полноватых брюнеток в костюмах из полиэстра, а вот стройная блондинка, в которую преобразилась Ашлин, сподвигла его разлиться сладким сиропом и набившими оскомину клише по всей первой полосе «Курьера». Значительная часть материала была посвящена полицейским — вернее, мне, — не принимающим это дело всерьез, потому что стражи закона заняты защитой политиканов и всяких шишек, вместо того чтобы заниматься делами рядовых граждан. Краули раздобыл где-то мою размытую фотографию — в форме, на демонстрации. На той демонстрации пара сотен жителей района собрались, чтобы выразить возмущение закрытием травмпункта, не было зарегистрировано ни единого инцидента, но вот она я — в бронежилете и с дубинкой, а этого Краули достаточно, чтобы доказать свою правоту. Если мы в ближайшее время не наденем ни на кого наручники, на высокое начальство начнут давить, а оно начнет давить на шефа, а шеф размажет меня.