Тень за спиной

Похороны начались через несколько часов. Белый гроб стоял посреди зала. В нем покоилась умершая. Она выглядела как живая. Лицо ее было румяное, все синяки и ссадины замазали тональным кремом и нанесли красивый макияж. Ульяна была еще прекрасней, чем раньше. Фарфоровая кожа поражала своей белизной в контрасте с алыми губами. На лбу у нее лежали глянцевые бумажные иконки, которые также были в ее белоснежных руках, сложенных на груди. Ульяна была одета в изумительной красоты свадебное платье, которое мать заказала на свадьбу с Гошей.

Элеонора сидела на скамейке, которая стояла рядом с гробом. Она, не отрываясь, смотрела на свою дочь и все думала о разговоре с Гошей Зиминым. Изредка она оглядывалась на входную дверь, проверяя, кто вошел к ним в дом. Но Зимин так и не появлялся на пороге. Приходили только бывшие одноклассники Ульяны. Также родственники, друзья семьи и знакомые по бизнесу подносили к гробу цветы и выражали родителям искренние соболезнования.

Одноклассники, пришедшие на похороны, стояли в стороне, не решаясь подойти к гробу.

- Дань, пойдем хоть цветочки положим. Че ты стоишь? - тянул Кеша Данила за рукав толстовки.

- Не хочу просто подходить к ней, не по себе как-то.

- Почему? Че такого-то? Пошли-и.

Не дождавшись ответа, Кеша пошел один, чтобы положить на гроб мертвой красавицы пару роз, а затем вернулся к своим одноклассникам, которые ютились в одном месте.

- Она такая... белая, - прошептал Кеша.

- Может, бледная? - переспросила Оксана.

- Да не, белая! - уверял всех Беспалов. - Сами посмотрите. Ох, я аж о смысле жизни задумался... По сути, мы все умрем когда-нибудь. И будем такими же... белыми, - выражение его лица приняло отрешенный вид.

В этот момент к ученикам подошла Элеонора и подозвала к себе Лялина, узнав его, потому что Ульяна общалась с ним и Гошей. Лялин нехотя отошел в сторону с мамой Ульяны.

- Данил, правильно? - всхлипывала Элеонора, держа Данила за плечо. Дождавшись, пока тот кивнет, она продолжила. - Гоша Зимин здесь?

- Нет, он не приедет, у него дела.

- Какие могут быть дела, когда его девушку хоронят? - недоумевая, спросила мама.

- Ну... Не знаю, - пожал плечами Лялин, вспоминая то, что сказал ему Гоша. Зимин не пошел на похороны из-за Василисы, которая просто не позволила ему присутствовать там.

- Позвони ему, пожалуйста, мне нужно поговорить с ним, хочу, чтобы он присутствовал, - умоляюще смотрела она на Данила, лицо у которого было равнодушное. Он кивнул и молча направился на кухню, где народа было поменьше, следовательно, и шуму тоже. Элеонора с грустью посмотрела на одноклассниц дочери. Красивые, молодые. Ей стало больно от того, что Ульяна никогда больше не повзрослеет, не получит отличного образования, не выйдет замуж, не станет счастливой мамой и бабушкой. Теперь Ульяна навечно останется семнадцатилетней девочкой, так зверски убитой кем-то, кто еще гуляет на свободе. Элеонора не догадывалась, кто мог убить ее дочь, да еще и зная, что та в этот вечер будет в школе. Кто-то, похоже, намеревался покончить с ее дочерью раз и навсегда. От этой мысли сердце матери сжалось, а дышать становилось еще труднее.

Скоро Лялин вернулся, шепнув на ухо скорбящей матери, что Гоша скоро прибудет.

Подъехав к коттеджу Рудовых, Гоша незаметно зашел в дом. Перед ним стояло много людей. Бабушки и женщины одетые во все черное скорбели или же промакивали мокрое от слез лицо платочками. Некоторые дамы наблюдали за всеми с равнодушными лицами, скорее всего, это были жены партнеров по бизнесу Константина Рудова, которых просто попросили прийти их мужья ради приличия. Эти дамы были вычурно разодеты и все время поправляли эксклюзивные шляпки с сетчатыми вуалями. А вот и одноклассники. Только бы успеть проскочить мимо них и быстро поговорить с мамой Ульяны. И у Гоши это получилось.

Зайдя в бывшую комнату Ульяны, где он бывал один раз, пока родителей не было дома, Гоша увидел сидящую на кровати Элеонору, которая обнимала любимого медведя дочери, которого Константин подарил на пятилетие Ульяны в далеком две тысячи третьем году.

- Здравствуйте, Вы просили меня приехать?

- Да. Гоша, скажи, ты любил мою дочь?

- Любил, - пришлось соврать Зимину, чтобы утешить мать покойной бывшей.

- Ты хотел ребенка, которого вынашивала Улечка?

- Да, я бы ни за что не отказался от него, - а эти слова были чистой правдой.

- Тогда почему моя дочь сейчас лежит мертвая у нас в зале? Почему ее ледяные руки больше не обнимут мать? Почему она никогда не услышит слово «мама» из уст ее малыша? Вашего малыша! - в исступлении кричала Элеонора.

На крики жены прибежал Рудов. Заметив рядом Гошу и подумав, что его жена кричит из-за этого парня, он взял его за шиворот и вышвырнул из комнаты в зал к присутствующим, крича вслед: