Тень за троном

Кому талант, а кому – враг. Да еще какая вражина! Умный и талантливый человек на службе врага – хуже чумы.

– Зато Людовик с подачи Лувуа уже умудрился… Он хочет отменить Нантский эдикт[28].

– Что?!

Софья обернулась к брату:

– А вот именно то! Канцлер – Летелье, военный министр – Лувуа, ну и спелись! Раскатали губки на гугенотов! Те не бедствуют, ну и… кто перешел в католичество – останутся, кто нет – тех давить будут! Гнобить, отбирать нажитое, гнать из королевства…

– Бред какой!

Софья фыркнула.

Знал бы ты, милый братик, что у нас на Руси могло натвориться, если бы допустили церковный раскол! Как люди заживо горели, причем – сами! Не с легкой руки святой инквизиции, а просто – чтобы не становиться ближе к Антихристу, как-то так…

– Кому бред, кому вред. А нам надо подумать, как это использовать в своих интересах.

– Звать их на Русь?

Софья пожала плечами. Честно говоря, уже особо и не хотелось. С легкой руки царевны Ирины повысилась рождаемость, а благодаря церкви упала и смертность. И всего-то надо было пошептаться с Патриархом, чтобы тот издал указ. Мол, кто из лекарей, знахарей, ворожей не омывшись лечит – так точно с черными мыслями.

А вот коли лекарь чистенький да с чистыми руками – это явно от Бога.

Указом это назвать было сложно, но слова Патриарха быстро разошлись по монастырям, приходам, даже по самым отдаленным деревням. А что еще нужно?

Семьдесят процентов любой болячки – это грязь.

Опять же, кошек благословили, даже Патриарх себе пару завел. Ругался на царевну, но завезли – и стал мужчина котовладельцем. А где кошки – нет мышей и крыс, нет чумы… Мелочь, а приятно! Какое там ведьмино животное? Окститесь, люди добрые, это в непросвещенной Европе ведьм на костры таскают, а у нас тут – Русь! Государство православное, а значит, мудрое и доброе. Коли лекарка никому вреда не причиняет, за что ж ее жечь-то? За то, что кошку завела, потому как мышей боится?

Ай-ай-ай, как нехорошо звучит… Совсем не по-православному. Стыдно!

Более того, Патриарх, как мужчина мудрый и не особо самостоятельный, отдал негласное распоряжение собирать рецепты у таких знахарок. Софья лично планировала – пусть не сразу, не сейчас, но на базах монастырей обязаны быть больницы!

Врачуете душу? Ну так и тело целить тоже надо уметь! А то поверьте, когда почечуй обостряется, человеку не до молитвы становится. Факт.

Но гугеноты все равно на Руси особо не нужны. Сколько Софья о них знала – народ очень упертый. Могут запросто не поделить с кем-то веру, ну и начнется…

– Можно, но в малых количествах.

– А в больших? Соня, ты что придумала?

Софья коварно улыбнулась.

В Англии полыхала гражданская война. Яков был весьма плох. Анна Мария писала, что на фоне стресса там вечные стрелки на полшестого и о детях даже мечтать нельзя. Разве что продолжить династию Стюартов от кого-нибудь из шотландцев. Но этого не хотела уже Софья, ни к чему.

Пусть будет, как суждено. Принцесса Анна вышла замуж за Георга, и Софья не сомневалась, кого пригласят на английский трон после смерти Якова.

Или – на Шотландский?

Монмут пока сидел крепко. Пуритане так соскучились по временам Кромвеля, что человек, говорящий им то же самое, пользовался большим успехом. Беда в другом. В отличие от Кромвеля, Монмут был всего лишь попугаем. Повторить мог, а сделать – нет. Но запас прочности у Англии пока еще имелся.

Яков активно писал Людовику, прося помощи, Король-Солнце колебался, не зная, как будет лучше.

А тем временем медленно составлялась коалиция.

Испания, Португалия, Нидерланды, Русь – всем хотелось колоний. Но вот как оттереть Францию? Можно ли поднять бунт? Варфоломеевская ночь уже была, почему нельзя организовать серию ночей? Чтобы Людовику жизнь медом не показалась?

Помочь оружием, деньгами?..

Над этим стоило подумать предметно. Сколько гугенотов во Франции? Много, очень много! И помогать им, кстати, будет не она! Вот еще! Помогать будет Монмут! Никуда не денется! Правильно организованная пропаганда – великая вещь. Братья английские гугеноты, в то время как космические корабли бороздят просторы большого театра, наши братья – французские гугеноты подвергаются угрозам и гонениям. И только так!

Поможем в борьбе за правое дело!

Кто чем, кстати. Тут можно и на Якова наехать, мол, католик несчастный, не может братьям по вере помочь, да как не стыдно!

Ну не верила Софья, не верила, что отмена такого эдикта, как Нантский, может пройти безболезненно! Скажите, факела не нашлось, вот и не полыхнуло на всю страну. Но сейчас-то есть она! И она поможет…

Хотя не так уж Людовик и виноват, если честно. С одной стороны, ему на мозг капает Летелье, с другой – Франсуаза Скаррон, клиническая, чтобы не сказать матерно, католичка. Точных данных не предоставляют, вот и получается черт-те что. Она-то свои сводки получает со всей страны! Каждый – каждый! – царский воспитанник что-то да отпишет! Вон уже, двадцать человек сидят на систематизации и составлении отчетов, и то ребятам рук не хватает. А как иначе?