Тень за троном

– Триумфальное возвращение – есть! Памятников никаких не надобно, нам еще со шведами грызться и грызться. Надобно медали начеканить, чтобы на всех хватило. Дальше… Алеша прислал списки – там раненых и увечных, то есть к строевой негодных – сорок два человека. Им – пенсию или работу. У нас как раз и места есть подходящие. Дома – обязательно. Погибших – почти триста человек. Семьям пенсии. Если есть сыновья или дочери – приглядеться. Нам для Дьяково всегда кадры нужны.

Секретарь кивнул, поспешно записывая за царевной.

– Утешение?

– А как же.

Церковь Софья припахала бы в обязательном порядке. А то ж!

Памятны долбаные афгано-чеченские кампании… Эх, взять бы тех, кто их затеял, и по всей местной строгости! Через колесование!

Но даже если оставить в стороне мясорубку… Вот вернулся паренек с войны. Пенсия – копейки, делать ничего не умеет, квартиру – и ту от государства не получишь… Спивались, скалывались, в криминал уходили… Да много чего было в те годы. Софья видела.

И собиралась всячески этого избегать.

Что главное в войне?

Боевой дух! Вот если человек знает, что случись беда – и он не пропадет, что семья его на улице нищей не останется – это ж лев будет! Рыкающий! Любого врага порвет!

Вот Софья и проводила это все в дело. Медленно, постепенно… После польской кампании, конечно, возможностей много не было, а все ж что смогли – для семей погибших сделали. И деньгами помогли, и детей на казенный кошт взяли, кое-кто уж школу заканчивает.

После крымской кампании – тоже. Там, конечно, не до гласности было, едва с бунтом справились, но о людях позаботились. А это важнее шумихи.

В этот раз можно и покрасоваться на весь мир. Раненых наградить при всех, вдовам и сиротам со всем почетом грамоты вручить на получение пенсии, людей своих проинструктировать – и пусть несут вести по Руси.

Это ж понятно – копейку сейчас вложишь, потом она рубль принесет, да не один! Но такие проекты с детьми, с калеками – они долгосрочные, они для царя. А для временщиков вроде демократов – это ни о чем. Сами скороспелки-однодневки, где уж о людях думать! Сожрать бы, сколько успел, – да и в суп.

То же и с науками, с Университетом. Пусть он деньги жрет, пусть не все результаты годятся в дело – так дайте время! Все когда-нибудь окупится. Найдется свой Ломоносов. И до Галилея астрономы писали: «Основываясь на имеющемся, можно предположить, что земля вертится вокруг солнца. Хотя – бред сие…»

Так ведь основываясь на имеющемся!

А если ничего нет? Как в том старом фильме? Сел, задумался, открыл? А думать-то о чем, когда базы нет? Тьфу!

Софья потрясла головой, выгоняя остатки идиотских мыслей. Нашла когда вспоминать и о чем. Тут забот невпроворот…

Из Венгрии пришло письмо – Илона Зриньи (фамилию мужа та не взяла) согласилась на брак. Ференца Ракоци собирались женить на маленькой Наталье, а маленькую Юлиану выдать замуж за наследника польского престола. Михайло не возражал. Конечно, ему хотелось бы обоих детей Илоны пригрести под свою руку, но – перебьется. В политике так не бывает.

Софья подумала, что все складывается неплохо. Сестер почти всех пристроила, остался маленький братик Володя, найти ему невесту – и можно лет на десять вздохнуть спокойно. Политика – это и браки в том числе. Кого, куда, с кем родниться… Да кто знает – не женись в свое время Николай Второй на Гессенской мухе с наследственной гемофилией, может, и человеком бы стал? Страну не угробил? Но Алиса на Екатерину не тянула.

В дверь кабинета поскреблись.

– Да?

– Боярыня Морозова принять просит.

Софья едва не застонала вслух, вцепившись в конец косы.

Ну твою ж редьку медом! Вот как приличные женщины перерождаются в неприличных свекровей? Кто объяснит? До брака была просто прелесть, а не тетка, сейчас же… уши отгрызть готова!

И ведь не пошлешь ее вежливо. Ч-черт!

– Проси.

Секретарь понятливо вылетел за дверь. Боярыня вплыла лебедью, темные глаза блеснули искрами. Софья вежливо встала и даже чуть склонила голову. Первой. Все-таки невестка. Младшая по возрасту, но – царевна. И венец в темных волосах явственно напоминал об этом. Пришлось Феодосии скрипнуть зубками, но тоже поклониться.

– Поздорову ли, невестушка?

– Благодарствую, – пропела в ответ Софья. – А вы как поживаете? Подобру ли? Все ли ладно?

– Да не жалуюсь. Матюша дела ведет, я за детьми смотрю…

Ага, так Софья и поверила. Чтоб боярыня Морозова в дела не лезла? Да скорее крокодилы полетят!

За разговорами о здоровье и обязательными раскланиваниями прошло аж десять минут – ритуал. Никуда не денешься, обязанность. А еще – возможность оценить собеседника. Его настрой, благожелательность, расположенность к беседе. Не просто так ведутся светские разговоры, ох не просто. Наконец Феодосия перешла к главному.

– Ванечка скоро возвращается…

Софья вздохнула. И как в воду бросилась.

– Да. Надо бы мне молебен посетить, чтобы Бог нам детей даровал, да поскорее…

Феодосия даже рот от изумления открыла. Вот те на! Она-то думала, придется на невестку давить, уговаривать, а тут – получи! Проломилась в открытую дверь!