Тень Земли

Сергей понимал, что это впечатление обманчиво, что машина не меняла скорости, и до стены еще метров сто, но руки невольно, сами собой, вцепились в сиденье. И вовремя, их швырнуло так, что ремни больно впились в тело. Машину подхватил восходящий поток. Перед глазами стремительно замелькали обледенелые каменные выступы. Машину несло как в скоростном лифте. Хакимов что-то кричал, но его никто не слушал. Советовать, предупреждать было уже поздно. Теперь все зависело от филигранного искусства пилота.

Стена прыгнула им навстречу. Но пилот успел задрать нос машины, завалил ее назад, потерял скорость и завис перед самой стенкой. Новый порыв ветра перебросил машину через нее.

Прямо под ними мелькнул крошечный пятачок ровной поверхности. Это и было плато. Казалось совершенно нереальным посадить здесь машину. Снизу, когда выбирали площадку, все выглядело совершенно по-другому. «Пилот уже был здесь, – успокоил себя Сергей, – забрасывал грузы для постов наблюдения. Правда, одно дело грузы, а другое посадка, да еще при таком ветре». Пилот повернулся и прокричал ему в самое ухо: – Высота недостаточна! Как только выйдем из потока, машина провалится. Нас может ударить о плато. Что делать?

Сергей махнул рукой вниз. Другой дороги у них не было. Пилот стиснул зубы и толкнул рукоятку, посылая машину вперед. Желудок сдавила спазма, и Сергею показалось, что они падают. Падают в безвоздушном пространстве. Винт не мог удержать машину без помощи ветра, отрезанного теперь от них кромкой плато. Все ближе поверхность земли. Пилот ничего не сможет, никто не смог бы, слишком поздно… Машина в немыслимом прыжке перепрыгнула через гряду камней и, теряя управление, раскачиваясь, понеслась дальше. Сразу же их тряхнуло, что-то они зацепили, потому что справа Сергей увидел высоко взметнувшийся фонтан снега. Тут же последовал второй удар, гораздо сильнее первого.

Когда темнота рассеялась, Сергей понял, что какое-то время был без сознания. Он уже не сидел в кабине вертолета, а лежал на снегу, на чьей-то штормовке. Искореженный вертолет стоял рядом, тяжело осев на правый борт. Пилот пытался закрыть прогнутую дверь кабины. Он захлопывал ее несколько раз подряд, с каждым разом ожесточаясь все больше и вымещая на этом куске металла всю горечь за аварию, которую так и не сумел предотвратить. В застывшем морозном воздухе слышался только вой ветра и этот унылый скрип двери.

– Перестаньте! – попросил Сергей. – Никто бы не смог на вашем месте.

Он привстал и осмотрелся.

– Главное вы сделали. Мы на плато.

– И, кажется, успели, – добавил взрывник.

Окружающая местность походила на лунную поверхность. Искореженные, искромсанные вершины подступали со всех сторон. Само плато на их фоне выглядело неправдоподобно ровным и чистым. По его белой поверхности ветер нес сверкающую снежную пыль. Впереди, за небольшим уступом всего километрах в двух, начиналась воронка лавиносбора. Сейчас Сергей смотрел на нее снизу и никак не мог найти место на перевале, где они стояли со Строковым, хотя сам перевал отчетливо вырисовывался на синем фоне неба, словно кто-то его вырезал из картона. С такого расстояния невозможно было определить, что делается в районе лавиносбора, но, судя по погоде, времени оставалось немного. Будто в ответ на его мысли Хакимов сказал:

– Здесь нельзя оставаться.

– Почему? – не понял взрывник.

– Лавина пройдет прямо здесь. И очень скоро. Сергей попробовал подняться на ноги. Все тело тупо ныло, но после второй попытки ему все же удалось встать. Наверно, кости целы. Растерев лицо снегом, понял, что сможет двигаться.

Казалось, ящикам не будет конца. Они перетаскивали их за небольшой выступ, метрах в двадцати от вертолета, тут же сбивали крышки и высыпали пакеты со взрывчаткой. Взрывник, сверяясь со схемой, быстро пробивал в снегу лунки и опускал в них пакеты вместе с запалами.

Очень скоро ровную поверхность плато пересекла тройная линия лунок. Между линиями они оставили по двадцать метров свободного пространства, чтобы от детонации не сработали сразу все заряды. Теперь каждую линию можно будет использовать отдельно, когда подойдет ее срок.

От лунки к лунке протянулся черный, хорошо заметный на снегу провод. Бывают моменты, когда люди работают на пределе своих возможностей, не замечая боли, усталости. Зато потом, когда дело сделано, усталость и боль наваливаются на них с удвоенной силой.

Сергей, словно сквозь сон, слышал разговор Хакимова со взрывником. Разматывая бухту провода, взрывник сказал, что это последняя линия, можно уходить.

Хакимов ответил, что уходить некуда, они здесь как в мышеловке.

Усилием воли Сергей постарался стряхнуть усталость. «Пойдет лавина, может, считанные минуты остались. Я привел этих людей сюда, что дальше? – спросил он себя. – Они сделали все, что могли. Я за них отвечаю. Нужно что-то придумать. Я обязан что-то придумать…» Он мучительно искал выхода и не находил.