Тень жены Гамлета

С этими словами троица отошла, поминутно оглядываясь. Я стояла абсолютно раздавленная последней фразой любимого охранника. Вот, значит, как. Мешки, тушь… Видимо, и цвет лица как у недозрелого лимона. Это вам не свеженькие Настины щечки и сочные (как только не лопнут) губки. В сорок лет вообще трудно оставаться эдаким розаном. Никакие косметологи не вытравят из взгляда прожитые годы и никакие чудо-маски не вернут коже барабанную натяжку. Правда, до недавнего времени мне казалось, что я выгляжу о-го-го! Видимо, так казалось только мне одной. Я горько вздохнула.

— Вика! Витка! — раздалось на перроном. Я оглянулась. Ко мне, с развевающимися полами плаща почти бежала Качалова. Сбоку и сзади ее плотно окружали четверо огромных дяденек, самого неприветливого вида. Сердце у меня предательски екнуло. Дело в том, что состав только-только подползал к перрону и объяснить, как я выпрыгнула из него на ходу, я никак не могла.

— Вот, — залепетала я — Вот, видишь, приехала… На этот э…., зажопиский поезд, — Катастрофа! Я напрочь забыла, из какого города должна прибыть лучшая Танина подружка, — билетов не было, пришлось другим добираться. Так что я на вокзале уже три часа.

— Ну, подруга, ну даешь, почему не позвонила?

Татьяна крепко обняла меня и зашипела в ухо: "Хоть обрадуйся мне, что ли"… Вместо этого я горько разревелась. События предыдущего вечера и сегодняшняя нервотрепка окончательно выбили меня из колеи.

— Танюшка, мила-а-а-а-я… Как я по тебе соскучилась…. У тебя вот свое, а у меня свое… Мой Сережа-а-а-а…

— Чего ты несешь? Какой Сережа? Витка, подруга, успокойся, ну!

Хмурые дядечки, сурово сверлившие меня глазами-буравчиками, иронично хмыкнули и почти тактично отвернулись. Видимо не получили пока ценные указания от шефа «бдить за подружкой с первой секунды». А мой внешний вид и мои горючие слезы соорудили мне алиби — лучше не придумаешь. И охрана успокоилась. Но я, как заведенная, продолжала всхлипывать:

— Мой Сережа, муж… У него новая баба. Только вчера все обнаружилось. Она ко мне на работу приперлась… Ребенка ждет…

Татьяна внимательно посмотрела на меня. По ее растерянному лицу я поняла, что Таня не знает, как реагировать на происходящее. То ли это умело разыгранный сценарий, а то ли правда, бабья истерика. Шмыгнув носом еще пару раз, я растерянно завертела головой:

— Тут туалет-то есть? А то, как я с такой физиономией перед твоими покажусь?

— Не проблема, — Татьяна мягко, но твердо скомандовала самому рослому охраннику, — Николай, отведешь Виту в туалет, а потом к нашей машине. Хотя, подожди. Я тоже пойду с вами.

— Не положено, Татьяна Борисовна, шеф будет недоволен, — Николай нахмурился, — Викторию… э-э-…

— Витальевну, — подсказала я.

— Викторию Витальевну я, конечно провожу. А вы в вокзал не ходите. Мало ли что. Зараза какая или бомжи. Встретимся у машины.

Татьяна, не споря с охранником, чмокнула меня в щеку, шепнула, «не задерживайся» и резко развернувшись, быстро пошла по перрону. Красивым клином вокруг нее шли огромные атлеты. Я засмотрелась.

— Ну, пойдемте, что ли? — Николай занервничал, — Не положено мне от нее отлучатся больше, чем на пять минут.

— А вдруг я за пять минут не успею?

— Придется успеть, — Николай явно не был расположен к шуткам. — Эй, а вам, Виктория Витальевна кто-то рукой машет.

Я повернула голову и застыла. Мне действительно семафорила моя закадычная троица горе-сыщиков. Конспираторы, блин.

— Да это так, попутчики…, — и я тоже помахала друзьям в ответ, правда, красноречиво сжатым кулаком.

— А они что тоже три часа на вокзале встречающих ждут? — подозрительности Николая не было границ.

— Нет. Вроде они куда-то дальше едут. У них поезд только днем, — Я, когда нужно, врать умела лихо.

Не знаю, бывал ли прежде мой провожатый на Курском вокзале, и как часто, но к дамской комнате он меня вывел безошибочно быстро.

— У вас червонец есть? — спросил Николай, тормозя у входа с указателем женского туалета.

— Наверное, а зачем? — поинтересовалась я.

— Так вход же платный.

Я сунула руку в карман свежекупленных джинсов. Конечно! Так опростоволоситься могла только Витолина Витальевна. Ни портмоне, ни денег в кармане не было. Рука нащупала только кредитку. Но доставать при Николае свою платиновую карту было бы верхом неосмотрительности. Я смущенно затопталась на месте.

— Понятно, — хмыкнул охранник, — Только хохлобаксы?

И он милостиво отстегнул мне из собственного кошелька два тяжелых металлических кружка по пять рублей.

Выйдя из туалета, где я провела меньше двух минут (их хватило только на то, чтобы с ужасом посмотреть в зеркало, даже руки мыть в этой сплошной антисанитарии я не рискнула), я вышла и буквально наткнулась на спину Николая. Охранник меня не видел — разговаривал по телефону.

— Да, шеф, посмотрю, конечно. Но, судя по всему, там чисто. Уж сильно она заполошная. Выглядит лет на десять старше Татьяны Борисовны. Но на фото, которое вы мне дали, похожа сильно. Сейчас дождусь ее и двигаем на базу.

Я робко тронула Николая за плечо. Он резко обернулся, все еще держа трубку у уха.

— Я готова.