Тень

– Мне не нужны проблемы! – крикнул он, стараясь, чтобы голос звучал твердо. – Надеюсь, они не нужны и вам! Поэтому оставьте мальчишку в покое!

Мужчины, закутанные в плащи, переглянулись. Затем снова повернули лица к Андрею, угрожающе вскинули свои хлысты и, выкрикивая что-то гортанное, стремительно пошли на него.

В голове у Андрея словно кто-то переключил тумблер. Он молниеносно прыгнул вперед и нанес одному из незнакомцев удар, разрубающий противнику запястье. Тот взвыл от боли и выронил хлыст.

Второй что-то визгливо завопил и хотел напасть на Андрея, но не тут-то было. Увернувшись, Андрей двумя ударами оттеснил противника на аллею, а третьим так сильно врезал незнакомцу, что тот вскрикнул и пошатнулся.

Встав в стойку и выставив перед собой синай, Андрей громко сказал:

– Мне не нужны проблемы! Но если вы не уберете свои хлысты, я буду вынужден снова прибегнуть к силе!

Один из мужчин что-то быстро сказал другому, тот кивнул. Оба резко повернулись и зашагали прочь.

Андрей опустил меч, шумно выдохнул и снова пощупал ладонью лоб.

«А может, я все-таки сошел с ума? – подумал он. – И все, что происходит со мной в последние дни, – это признаки безумия?»

– Эй! – окликнул Андрей мальчишку. – Ты живой?

Тот медленно поднялся на ноги и с опаской посмотрел на Вершинина. Лицо у пацана было худое и скуластое, брови срослись на переносице, а темные глаза были такими огромными, что казались ненастоящими.

– Я в порядке! – отозвался мальчишка высоким голосом, глядя на Андрея с почитанием, но и с опаской. – Могу я приблизиться к тебе, добрый господин?

Голос мальчика звучал странно. На миг у Андрея возникла дикая мысль: мальчишка говорит не по-русски, но плотный красный воздух преобразует его голос, превращая абракадабру в понятную речь. Мысль эта показалась ему странной, поскольку полностью противоречила всему, что он знал о мире. И он тут же прогнал ее.

– Не знаю, добрый я или нет, но приблизиться ты можешь! – громко сказал Андрей, и вновь ему почудилось, что, пробравшись сквозь густой воздух, подобно многократно отразившемуся эху, голос его добрался до мальчишки в виде жуткой абракадабры.

Мальчик, прихрамывая, подошел к Андрею. Подобострастно посмотрел на него снизу-вверх, а потом поймал левую руку Андрея тощими пальцами и попытался ее поцеловать.

– Ты чего! – возмущенно вскрикнул Вершинин и отдернул руку. – С ума сошел?

Мальчишка сжался и зажмурил глаза, явно ожидая удара.

– Да что с тобой? – раздраженно проговорил Вершинин.

Поняв, что удара не последует, мальчик осмелился открыть глаза и виновато вымолвил:

– Прости, если сделал что-то не так, добрый господин. Я принял тебя за рыцаря-лагорийца, так же, как и мои обидчики. Только рыцари так умело пользуются мечами. – Мальчик окинул фигуру Андрея любопытным взглядом и сказал: – Ты выглядишь как пришелец из другого мира.

– Из другого? – Вершинин нахмурил лоб. – Может, так оно и есть. А как называется этот мир?

– Лагор, господин. Он называется Лагор. Андрей снова огляделся. Потом страдальчески скривился и пробормотал:

– Это какое-то безумие. Должно быть, я все-таки сплю. Я читал, что иногда людям снятся сны, почти неотличимые от яви.

В отдалении послышался странный, жутковатый шум, словно кто-то скреб железом по стеклу. Андрей поморщился. Хорошо, допустим, это сон. Но что делать, когда ты понял, что находишься во сне и не можешь проснуться?

Нужно отнестись к своему сну как к игре и попытаться играть по его правилам!

Мальчик прервал его размышления:

– Если вы еще не зарегистрировались, добрый господин, я могу проводить вас до городского магистрата. Незарегистрированный гость может пребывать в нашем мире до первого заката.

Андрей несколько секунд смотрел на мальчика, затем перевел взгляд на небо. Ветер нагнал рваные тучи на розоватый диск солнца, и его тусклый свет то затухал, то снова делался ярче, пробиваясь сквозь волны багрового тумана.

В этом мрачном, мерцающем свете все казалось нереальным. Андрей был почти уверен, что все это – только сон, страшный сон, и на самом деле он крепко спит в своей постели. Но во сне это было или наяву, а отдаленный скрежет, пробивающийся сквозь волны песчаного ветра, вселял в душу Андрея ужас.

– Надо уходить, – сказал вдруг мальчик, и в голосе его послышалась явная тревога. – В Лагоре нельзя подолгу оставаться на одном месте.

– Почему? – хрипло спросил Вершинин.

– Того, кто долго стоит на одном месте, рано или поздно настигают хронофаги.

– Кто?

Мальчик наморщил лоб, подыскивая подходящие слова, и у Андрея возникло ощущение, что в этот миг мальчишка роется не в собственной памяти, а в его, Андрея, голове. Наконец мальчик облизнул губы и тихо сказал:

– Пожиратели времени. В последние годы от них совсем не стало житья.

Красноватый воздух становился темнее. И чем темнее он становился, тем паршивее делалось на душе у Андрея. Будь он лет на пять помладше, он бы, вероятно, опустился на землю, покрытую красноватым песком, и расплакался от страха. Но взрослый человек тем и отличается от ребенка, что умеет брать себя в руки. И сейчас Андрей изо всех сил пытался это сделать.