Тендер на любовь

BMW X7 Сабурова еле проползла, но добивавшись до места Руслан не мог не признать, что маленькая уютная бухта, закрытая со всех сторон от посторонних глаз, стоила того, чтобы претерпеть все трудности совершенно разбитой дороги.

Поскольку для отцовского мерседеса такая дорога стала бы неодолимым препятствием, Никита воспользовался Харлеем. Рёв мотоцикла Анна с Русланом услышали издалека. Никольский припарковался почти вплотную к чёрному внедорожнику Сабурова и снял шлем. После минутной заминки Никита пожал протянутую руку.

— Что за тайны мадридского двора? - нахмурился он, расстёгивая красно-чёрную косуху.

— Аня, сядь, пожалуйста, в машину, - попросил Руслан, не желая посвящать девушку в подробности предстоящего разговора.

Анна хотела было возмутиться, но наткнувшись на совершенно непреклонный взгляд, повиновалась. И всё же схитрила, оставив окно с другой стороны немного приоткрытым.

Сабуров начал издалека:

— Никита, ты помнишь, как погибла ваша мать?

— Помню, - хмуро бросил Никольский. – Только не вижу связи.

— Аня сказала, что ты обнаружил какие-то мутные схемы в финансовых потоках компании.

— Есть подозрения, - пожал плечами молодой человек.

— Я не думаю, что твой отец добровольно всем этим занимался. Скорее всего после гибели жены его стали шантажировать детьми, и он был вынужден уступить.

— Откуда вы знаете? – вскинулся Никита.

— Потому что мой отец оказался менее сговорчивым, чем ваш, - Сабуров пнул носком спортивной туфли круглый белый камешек.

— Вы хотите сказать, что кто-то уже много лет использует компанию, как ширму для отмывания денег? – поразился Никольский.

— Именно. Поэтому я хочу попросить тебя больше ничего не предпринимать в этом направлении, ради твоей же безопасности.

— Я как-нибудь без ваших советов обойдусь, - процедил Никольский.

— Зря я надеялся, что у тебя мозги есть, теперь вижу, что ошибся, - нахмурился Сабуров. – Себя не жалко, о девушке своей подумай. Каково ей будет ребёнка без отца растить.

— А вот о девушке моей вообще не надо! – взбесился Никита. – Не ваше это дело!

— Не моё, - согласился Руслан. – Остынь, Никольский. Отбрось, всё лишнее, посмотри со стороны. Не хочу, чтобы кто-нибудь пострадал. В общем, сделка отменяется. Я не стану рисковать.

— Значит контракт вы не получите, - усмехнулся Никита.

— Контракт я уже получил, - спокойно ответил Сабуров. – Поэтому и прошу тебя не лезть на рожон и не делать лишних телодвижений.

— То есть, как? – не сдержал удивления Никольский.

— Отступные, - процедил Руслан.

Глава 20. Опрометчивый поступок

В офис Никольский ехал в сметённых чувствах. Ежу понятно, что на Сабурова надавили, Руслан старался говорить спокойно, но невооружённым глазом было видно, что он пребывает в бешенстве. Видимо, не привык прогибаться ни под людей, ни под обстоятельства.

Неприятный вывод напрашивался сам собой. В кабинете, когда состоялся разговор о возможной продаже доли Анны в компании, не было никого кроме его самого, Сабурова и Зарецкого, а стало быть, Артём Сергеевич вот уже много лет контролирует криминальные  финансовые потоки, которые проходят через «Стройинвест».

Никита бросил байк на парковке и, распугав по дороге сотрудников офиса, влетел в свой кабинет.

— Ольга Николаевна, мне все финансовые отчёты за последний год и пригласите Зарецкого в мой кабинет, - прорычал в коммутатор Никольский.

— Никита Андреевич, вызывали, - заглянул в кабинет Зарецкий.

— Артём Сергеевич, вы уволены, - не отрываясь от ноутбука бросил Никольский.

— На каком основании? – поперхнулся Зарецкий.

— В связи с утратой доверия, - поднял голову Никита с ненавистью вглядываясь в побледневшее лицо своего заместителя. – Чтобы через час духу вашего в «Стройинвесте» не было!

— Вы совершаете ошибку, - Артём Сергеевич достал из кармана пиджака платок и вытер лоб, мгновенно покрывшийся испариной.

— Ошибку совершили вы, - жёстко отчеканил Никольский. – Вон из моего кабинета и из моей компании!

— Вам это дорого обойдётся, Никита Андреевич, - прошипел Зарецкий.

— Не стоит мне угрожать, Артём Сергеевич.

Зарецкий, хлопнув дверью вылетел из кабинета генерального, добравшись до своего в противоположной конце коридора, заперся, сорвал с шеи душивший его галстук, открыл ящик стола и вынул початую бутылку коньяка. Отхлебнув из горлышка внушительный глоток, перевёл дух и дрожащими пальцами набрал нужного ему абонента.

— Никольский меня уволил, - выдохнул он в трубку.

— Деньги ушли? – поинтересовались на том конце.

— Нет. Нужна его подпись.

— Твою ж мать, Артём! Ты какого тянул? – выругался собеседник Зарецкого.

— Можно заставить Анну подписать. У неё тоже имеется право подписи, - предложил Зарецкий.

— Бери документы и дуй к девчонке, с Никитой я сам разберусь, - вызов сбросили.