Тенебрариум

— Так может быть мне всё-таки не стоит им позволять..?

— Нет-нет. Если у них возникнет желание — не препятствуй.

— Ну хотя бы иностранцев-то…

— Их можешь забирать. Остальные — по желанию. Всё понятно?

— Так точно.

Они остановились напротив, и умолкли, переведя свои взгляды на меня. Я вздрогнул, и вытянулся, как на плацу, стараясь не пересекаться с ними взглядами. Пауза длилась несколько долгих секунд. Мимо гигантской мухой прожужжал беспилотник, заходивший на подзарядку.

— Это он? — внезапно спросил опричник.

— Он, — кивнул Робин.

Они обо мне?!

— Писатель, значит.

Точно обо мне. Я почувствовал, как с виска вот-вот сорвётся набухшая капелька пота. Командир подошёл ко мне. На долю секунды его лицо приобрело оттенок лёгкой заинтересованности. Я бросил взгляд на своё отражение в его чёрных очках, и тут же отвёл глаза в сторону.

— Всё нормально, — он отвернулся, и сделал знак своим коллегам.

— Можете вернуться в машину, — разрешил опричник, сложив свой монитор.

Такое впечатление, что люди в строю всё это время сдерживали дыхание. Получив разрешение вернуться в транспорт, все, как один, разом выдохнули, и, толкаясь, поспешили занять места в салоне. Я вернулся на своё место, рядом с водителем.

— Нет, вы видели? Вы это видели? — тут же принялся бухтеть Тимон.

— А что случилось-то? Я ничего не поняла, — ответила Джульетта, косясь через окно на удаляющиеся фигуры опричников.

— Эта баба с зелёными фонарями. Она каким-то образом мысли мои прочитала! Когда она ко мне подошла, я подумал — 'Ну и что ты мне сделаешь, сучка, если я тебе телефон не отдам? Плетью отхлещешь?' Ну, судя по костюмам, они тут все — долбанные садомазохисты. А она мне тут же в цвет отвечает: 'Надо будет — отхлещу!' И так фарами сверкнула, что мне показалось, она мне мозги нафиг выжжет.

— Телепатка? — пробормотал Николай.

— Либо она сама, либо её приборы.

— Почему же у меня телефон не забрали?

— Так у Вас же без камеры.

— Ах, точно…

— Может быть они и телепаты, но мой запасной мобильник проворонили, — ухмыляясь, Тимон закатил штанину, и показал выпуклость на носке.

— Спрячь-спрячь! Вдруг увидят! — зашикал на него Ромео.

— Не ссыте. Если при досмотре не спалили, то считай пронесло.

— А как так получилось, что твой планшет не забрали? — спросил Зелёный у Шепа.

— Так в нём же камера не работает, — ответил тот.

— Ну тогда всё понятно.

— А до Писателя они чё докопались?

— Кто же их знает? Может опасаются, не журналист ли?

В кабину забрался Робин. Его слегка лихорадило, но настрой у него был приподнятым.

— Ну, что? — спросил я.

— Я же говорил, что всё ништяк будет, — он быстро размял пальцы, и включил зажигание. — Дали добро на въезд.

— Послушай, а почему этот их начальник так меня рассматривал?

— Ну, я ему сказал, что в группе есть писатель, — нехотя ответил Робин. — Вот он и заинтересовался. Что пишешь? Зачем приехал? Не засланный ли ты казачок? Ну, в общем, я его убедил, что ты наш человек.

Машина поехала вперёд, по направлению к высоченной стене периметра, где между двумя башнями громоздились массивные транспортные ворота.

— Не хватает надписи 'Парк юрского периода', -послышался голос Тимона.

— Зачем такие большие створки? От кого? — вслух размышлял Николай.

— От мутантов, наверное.

— Ой, ну хватит пугать, Тимон! Какие ещё мутанты?

— Спокой но, народ! — бросил через плечо Робин. — Давайте хотя бы с базы выедем, а там уже трепитесь сколько влезет!

'Таблетка' въехала на громыхнувший пандус, и остановилась перед автоматически раскрывающимися створками, за которыми, в глубине, виднелись точно такие же створки.

— Шлюзовая камера, — подумал я, впечатлённый серьёзностью и масштабами постройки.

Далее, как и предполагалось, внешние створки закрылись (при этом оставив нас в абсолютной темноте), затем вдруг со стен начали сверкать стробоскопы, как на дискотеке. Шоу длилось пару минут, после чего наконец-то стали открываться внутренние створки.

Я думал, что за ними откроется выезд в заброшенный город, но ошибся. Там был длинный коридор, освещённый приглушённым светом люминесцентных ламп. Машина поехала вдоль него, и через каждые пять метров с обеих сторон от неё, издавая неприятное рычание, вспыхивали красные лампочки. В середине коридора машину обильно окатили каким-то мутноватым раствором, а когда дворники соскоблили эту жидкость с лобового стекла, наш транспорт с шипением обдало густым, волокнистым паром.