Тенепад (ЛП)

Флинт был серьезным. Он был мрачнее обычного, его губы были поджаты, челюсть – напряжена. Взгляд запрещал вопросы. Он бросил бревно в огонь, наполнил чайник и поставил его кипятиться. Он снял накидку, серебряный олень блестел в свете огня, и повесил рядом с моей накидкой. Он встал рядом со мной, скрестив руки. Мы не сказали ни слова, сколько были внутри.

- Ты, вроде, с кем-то говорила там.

Этого я не ожидала. У него был острый слух. Голоса доброго народца были очень тихими, и я говорила шепотом.

- Я молилась о брате, - сказала я ему. Отчасти это было правдой.

- Угу, - Флинт склонился, глядя на меня.

- То был парень, что сюда приходит? – спросила я.

Он кивнул.

- Что он хотел?

- Ничего важного, - сказал Флинт.

А это напоминало ложь.

- Я слышала, что он говорил, что кто-то идет к переходу.

- Я могу это отрицать, как это сделала ты. Мы можем играть в это, пока нас не схватят.

Я промолчала. Он хотел рассказывать мне лишь то, что мне нужно было знать. А ему не нужно было знать про добрый народец.

- Ты выглядишь уставшей, - сказал Флинт. – Тебе лучше отдохнуть.

- Я буду сильной, - прошептала я, не зная, злюсь я на Флинта или на себя, или на короля Кельдека, или на все королевство Олбана.

«День, - подумала я. – Всего день, когда мне нужно думать обо всем этом. День, когда я могу выйти и прогуляться, почувствовать солнце, не оглядываясь через плечо. День, когда можно поговорить с Флинтом и добрым народцем, поговорить со всеми, кто придет, не боясь слов», - я просила не так и много. Но это было невозможно.

- Сначала отдохни, - сказал Флинт. – Мы погуляем еще позже. Но…

- Но что?

И теперь выражение его лицо обеспокоило меня. Это было лицо Силовика, и тон подходил ему. Все было твердым.

- Завтра меня не будет весь день. Мне нужно твое обещание. Нерин. Ты не должна покидать хижину, пока меня не будет. Даже не выходить в туалет, можешь использовать ведро. Если кто-то придет, если что-то услышишь, не выходи и молчи. Ни звука. Понимаешь?

- Понимаю, почему люди боятся Силовиков, - сказала я, заставляя себя смотреть ему в глаза. – Куда ты пойдешь? Это из-за того парня? Из-за его послания?

Флинт вздохнул.

- Тебе не нужно этого знать. Как и мне не нужно знать, что ты делала, когда я оставил тебя на холме. Я ведь надеялся… - он замолк и передумал это говорить. – Я заварю тебе травы. Тебя нужно согреть.

- Это послание расстроило тебя. Кто-то идет сюда? Кто-то угрожает мне? – я задумалась. – Или тебе?

Он расставлял чашки на стол четкими движениями. Это было ловко для его больших рук. Мне нравилось следить за ним.

- Ты понимаешь, почему я не могу тебе этого сказать, - ответил он.

Конечно. Иначе не отступила бы.

- Если не можешь сказать, - начала я, - то договори начатое. На что ты надеялся?

Он смотрел на готовящийся настой.

- Надеялся, что наступит день, хоть один, когда мир будет правильным, когда не нужно будет тревожиться, цела ли ты. Когда я смогу открыть двери и окна и впустить солнце. Когда не будет сражений, когда будет ясно, где правильно, а где нет, как свет и тьма, - Флинт скривился. – До такого дня еще далеко. Может, его и не будет, - он ушел к камину и чайнику.

Я думала о его речи, пока Флинт заканчивал приготовления и ставил чашку передо мной. Меня пугало, что наши мысли были схожими. Он сел напротив меня, обхватив руками чашку. Он избегал моего взгляда.

- Правильное и нет ясно разделены, - сказала я. – Разве не так? – но были времена, когда я крала еду, чтобы мы с отцом не голодали, а отец потом продал меня. Я видела себя, бегущую по Бригу Броллахана, оставив друзей позади преследователям. Я слышала крик Сореля.

- Я не всегда это видел.

- А в детстве, Флинт? Дети все видят четко и просто. Пока…

Пока не увидят невообразимое, пока убеждение, что правильное всегда побеждает не исчезнет навеки.

- Это не имеет значения.

Он закрылся плотными ставнями, запретив дальнейшие расспросы. Я никогда еще не видела ни у кого такого лица, и мне стало страшно. Он был слишком юным для такого выражения лица. Он тоже был невинным ребенком когда-то. А это было лицо человека, забывшего значение радости.

Я потягивала целебный настой из зеленых трав и молчала. Тепло огня окутывало хижину, выгоняя холод. Флинт смотрел в пустоту. Молчание сгущалось.

- Я хочу, чтобы ты пообещал, - сказала я.

- Пообещай не выходить завтра. Мне нужно только это.

- То, что ты сказал… Я думала о чем-то похожем. О правильном дне, что был бы идеальным подарком. У тебя будет этот день, Флинт. Как и у меня. День без страха, день солнца и открытых разговоров, - вдруг мне стало важно, чтобы он поверил в это. – Ради этого умер мой брат. Я боюсь смерти. Многого боюсь. Я не знаю, смогу ли быть такой же храброй, как Фаррал. Но я надеюсь. А без надежды никто не может идти. У тебя будет день свободы, как и у меня. Может, придется подождать, но этот день настанет, - я добавила после паузы. – Может, я сказала слишком много. Может, не этого ты хотел, - я не знала, что он думает о моей речи.

- Пообещай, что будешь в хижине завтра, - сказал Флинт. – Скажи это, Нерин.