Теневая Линия. Ловцы звёзд. Звёздный Рубеж

Пока Борис, Гней, Кассий и Ричард рисковали своими жизнями в казавшихся безнадежными попытках преградить путь Уланту, Майкл с увлечением снимал их на пленку. В результате улантской оккупации Префектласа семейство Штормов почти разорилось. Он же, наоборот, набил себе карманы. Теперь Майкл сам диктовал цену за материал. В годы войны среди всеобщей неразберихи он виртуозно уклонялся от налогообложения и с умом вкладывал деньги, приобретая акции инстелной связи еще тогда, когда связь на сверхсветовых скоростях казалась несбыточной мечтой. Он получил доступ в межзвездный банк данных, от которого позднее отпочковалась Фестунг Тодесангст.

Все, к чему бы он ни прикасался, обращалось в золото.

Ричарда он так и не простил. Нажив огромные богатства, он тем не менее остался выскочкой, не допускаемым в высшее общество. Без диплома Академии он был человеком второго сорта. В то время подлинными аристократами считали лишь офицеров.

Война закончилась. Но вызванный ею хаос длился. Адмирал флота Мак-Гроу продолжал каперство. Сангарийские пираты грабили всех подряд на космических дорогах. Значит, всегда было на кого свалить вину. И Майкл занялся пиратством.

Он был осторожен. Вряд ли его кто-нибудь мог заподозрить. Имея свежую информацию от своего инстела и от банка данных, он смог из пары разбитых эсминцев сделать еще одно состояние.

Разбойничьи авантюры завели его в очередную ловушку.

Глава двадцать пятая: 3031 год н. э

Орбита Мира Хельги была сильно удалена от центральной звезды. На поверхности планеты завывали метановые ветры, холодные, как сердце ее хозяйки, такие же безграничные в своей свирепости. Шторм искал, где выходит на поверхность тепло. Крепость Фестунг Тодесангст лежала глубоко под корой, вбирая в себя остатки тепла из ядра планеты.

Передав в эфир украденные опознавательные коды, Шторм перешел на низкую полярную орбиту. Сделав три витка, он обнаружил наконец тепловую аномалию. Затем определил свое точное местонахождение и вошел в метановый слой.

Автоматические наблюдатели сверху и снизу не обратили на него внимания. Ни одна ракета не взлетела ему навстречу.

Значит, коды правильные.

Шторм криво улыбнулся: выбираться будет потруднее.

Он с сожалением подумал о только что использованном преимуществе, которого больше уже не будет. Такие преимущества Шторм накапливал с жадностью скряги. Теперь, после его визита, Хельга законопатит дыры в своей оборонительной системе.

Он посадил корабль. Заранее надев скафандр для внешних Работ, он выпрыгнул в ревущий метановый ветер. На мгновение его охватил нестерпимый холод — от задержки нагреватели скафандра.

— Хреново определился, — буркнул Шторм себе под нос. Дверь, к которой он целился, была примерно за километр от места посадки. И не факт, что он сможет пройти этот путь и холод ветра его не прикончит.

Но плакать было поздно. Лететь на корабле значило чересчур искушать судьбу. Выбор между виселицей и плахой.

Шторм пошел пешком.

Шлюз этот соорудили во время монтажа как порт доступа для рабочих, а потом не заварили. Там, внутри, должна стоять одна из сторожевых тварей Хельги, но уже полстолетия ее бдительность ничем не испытывается. Шторм рассчитывал застать ее врасплох.

Он шел, стараясь не обращать внимание ни на бурю, ни на жгучий холод. Через каждые сто шагов Шторм проверял защитную перчатку на левом рукаве скафандра. Он не был уверен, что она выдержит такой мороз.

Его одиссее не было видно конца. Ветер и кислородный снег злорадно выли, готовя ему катастрофу. Но буря стала слабеть. Шторм глянул вверх и увидел, что находится под козырьком корпуса шлюза.

Внешний люк был чуть приоткрыт. Шторм протиснулся в зазор и запустил механизм.

А вдруг из-за этого беспечно открытого люка обледенел механизм шлюза? Створка дрогнула и протестующе заскрипела. Потом пронзительно взвизгнул освобождающийся от льда механизм, и створка со стуком захлопнулась. Тут же скафандр Шторма и стекло его шлема покрылись инеем — в камеру стал поступать пригодный для дыхания воздух.

Стряхнув изморозь со стекла, Шторм оказался лицом к лицу с одним из самых гротескных продуктов генной инженерии.

Путь к Хельге преграждала амазонка, тощая, как скелет, с полупрозрачной кожей, безволосая и не дышащая. Лишь пупок и девственная щель между тонкими, как ходули, бедрами указывали на ее человеческое происхождение и пол. Да еще замешательство при неожиданном появлении Шторма из люка.

Было несколько секунд, когда Шторм оказался совершенно беззащитным из-за заиндевевшего смотрового стекла, но она упустила эти секунды. Опомнившись, амазонка включила инфразвуковые генераторы, вызывающие у приближающегося к ней нарастающий ужас.

Ничего человеческого не было в этом мертвенно-бледном лице. Ни единый мускул не дрогнул под этой тонкой кожей. Шторм сопротивлялся гипнотической атаке инфразвука, заставляя страх работать на себя.

«Она мертвая», — сказал он себе.

На короткий миг в нем шевельнулось сочувствие, хоть он и знал, насколько оно неуместно. Противница его была менее живой, чем сто раз воскрешенный солдат.