Теневой клуб (ЛП)

Что бы ни сотворил Остин в прошлом, как бы он ни пихал меня носом в грязь, но такогоон не заслуживал. Он был будущим олимпийцем, бег — важнейшая часть его жизни; да нет, бег и был его жизнью. А вот для меня спорт вовсе не имел такого большого значения — я бегал ради удовольствия, только потому что мне это нравилось. Раны на его ступнях зашьют, но это ещё не самое плохое: его лодыжкам понадобятся месяцы, чтобы прийти в норму. Неизвестно, как много времени пройдёт, прежде чем Остин снова сможет бегать. Если вообще когда-нибудь сможет.

Теперь, само собой, я оказался самым быстрым в команде, но мне на это было наплевать. Хотите верьте, хотите нет, меня больше заботило состояние ног Остина.

Я последовал за мистером Диллером с Остином на руках в школьный медпункт и смотрел, как медсестра обрабатывает ноги моего бывшего соперника, пока они не захлопнули дверь. Но даже через закрытую дверь можно было слышать, как он плачет. Я стоял там по крайней мере пять минут, забыв про то, что на мне нет футболки. Впрочем, с футболкой можно было попрощаться навек; но в моём рюкзаке лежала другая одёжка — майка с надписью «Гофер». Я надел её и уселся под дверью. Вскоре появилась Шерил. Потом медсестра посоветовала мне отправляться на урок, но я отказался. Шерил ушла, а я остался ждать.

Наконец сестра впустила меня в медпункт — посидеть с Остином, пока она позвонит его родителям. В комнате пахло спиртом и кровью. Ноги Остина были теперь перевязаны бинтами того же цвета, что и его «аэропеды». Сломанную лодыжку заключили в шину. Я всё ещё держал в руках его кроссовки. Положил их на стул рядом с Остином.

— Спасибо за помощь, Джаред, — сказал Остин. В глазах его ещё не высохли слёзы. Я улыбнулся. Впервые с начала учебного года он назвал меня Джаредом.

— Не стоит, — сказал я. — Мне очень жаль, что с тобой случилось такое несчастье.

Он сглотнул.

— Кажется, я вёл себя с тобой как последняя сволочь, — проговорил он.

— Да, — признал я, — но забудь об этом.

— Наверно, это потому, что во мне очень силён соревновательный дух, понимаешь? Отец говорит, что в этом нет ничего плохого. Н-не знаю... Думаю, за все эти годы ты единственный, кто почти догнал меня по скорости. И мне стало страшно. То есть, у меня было такое чувство, что если есть человек, которому осталось вот совсем чуть-чуть — и он меня побьёт, то я тогда недостаточно хорош для Олимпийских игр.

Он смотрел на меня, а я молчал и слушал.

— Думаю... думаю, мы могли бы стать по-настоящему хорошими друзьями, — продолжал он, — если бы я дал тебе шанс.

Я кивнул, а Остин уставился на свои забинтованные ноги. В его глазах снова стали собираться слёзы, а лицо покраснело.

— Не видать мне теперь Олимпийских игр, верно?

Слёзы скатились с его щёк и капнули прямо на бинты. Я сидел с Остином, пока не пришла его мать и не забрала сына в больницу.

* * *

Новость разлетелась по школе со скоростью света, и к тому времени, когда я вошёл в класс, все жужжали о происшествии с Остином. Народу не понадобилось много времени, чтобы понять: это не просто несчастный случай. Я был настолько выбит из колеи, что и думать забыл о Тайсоне. Я погрузился в полную прострацию и до самого ланча так и не сообразил, что теперь я главный подозреваемый.

* * *

— Я ЭТОГО НЕ ДЕЛАЛ! — кричал я в лицо мистеру Грину. Я никогда прежде не кричал на учителей, но сейчас не владел собой. Шёл шестой урок, сразу же после ланча; Грин вызвал меня в свой кабинет и обвинил в том, что это я подложил те камни, о которые Остин располосовал себе ноги.

— Я тебе не верю! — отчеканил он, стоя перед своим столом.

— Клянусь, я этого не делал!

— Ах значит, ты чисто случайно оказался рядом, когда произошло несчастье?

— Совершенно верно!

— И чисто случайно ты затеял накануне жестокую драку с Остином?

— Да какую там жестокую!

— И ты, я полагаю, станешь уверять меня, что ваш клуб не имеет ни малейшего отношения ни к велосипеду Веры, ни к трубе Дэвида, ни к аквариуму Дрю?

— Не имеет!

— Брось, Джаред! — Он впечатал кулак в стол. Мистер Грин был до того уверен в своей правоте, что мне стало страшно. — Это заняло некоторое время, но я выяснил, кто состоит в вашем клубе. И знаешь, что я тебе скажу? Каждый из его членов имел зуб на тех людей, что стали жертвами этого... этого террора!

— Это верно, — подтвердил я, — нас подставили!

— Подставили? Кто подставил?

— Тайсон Макгоу!

Вот к этому Грин был явно не готов. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы осознать услышанное, и наконец он проговорил:

— Если ты надеешься переложить вину на Тайсона...

— Но это правда!

— Тайсон никогда бы такого не сделал, я знаю это совершенно точно.

— У нас есть свидетель, — настаивал я.

— Кто?

— Ральфи Шерман. Он видел, как Тайсон взрывал аквариум!

— Ах вот как? — отозвался Грин. — Ральфи Шерман, значит? Да он утверждает, что его мама как-то родила щенков. Ты ожидаешь, что я поверю хоть одному слову Ральфи Шермана?

— Но это правда! Почему бы вам не вызвать сюда Тайсона и не обвинить его, как вы обвиняете меня?