Теневые игры

Мэри бросила на него испытующий взгляд, и Коршун почувствовал, как по телу пробежали иголочки — словно бы ток пустили.

— Я тебе покажу, если захочешь, — спокойно ответила она.

Коршун задумался.

— Значит ли это, что я должен следовать за твоим тотемом?

Мэри покачала головой:

— Не обязательно… Проводник лишь ведет тебя в страну тотемов. Что будет потом, — она снова пожала плечами, — это касается тебя и тотемов, а не меня.

— Но все же, как это делается? — настаивал Коршун.

Мэри помолчала, собираясь с мыслями.

— Иногда тотемы говорят с тобой, — медленно сказала она, — но стены, воздвигнутые в твоем сознании, не дают тебе их услышать. Духовный проводник может помочь сломать эти стены — помочь тебе услышать голос тотемов.

— А это не опасно? — спросил Коршун.

Мэри мрачно усмехнулась.

— Не более опасно, чем многое другое.

— Значит, не опасно? — настаивал он.

— Я этого не говорила, — поправила его Мэри. — Метод сам по себе безопасен. Но иногда люди пользуются им, чтобы услышать голос тотемов, когда тотемы не говорят с ними… В этом случае могут возникнуть… проблемы. Ты хочешь попробовать? Это — твое решение. Я могу вести тебя, сделаю все, что в моих силах, но…

— Но если я ошибаюсь, если тотемы не говорят со мной, то… что со мной может случиться?

Она спокойно посмотрела на Коршуна.

— Ты можешь умереть, — мягко ответила Мэри, — но мне кажется, это не тот случай. Я чувствую в тебе силу, а я обычно не ошибаюсь в таких вещах.

Коршун уставился на нее. Все это выглядело так соблазнительно, так просто. Ну что, может, попробовать?

Вступить на путь шамана — он всегда об этом мечтал. И сейчас, здесь была девушка — эта шаманка. У него есть шанс превратить мечты в реальность. Она сказала, что он почувствовал ее песню. Неужели? Так что же? Рискнуть?

А как же Слай? Имеет ли он право рисковать? Они со Слай — приятели, товарищи. Если он умрет, она останется одна. («А я могу умереть», — напомнил он себе.)

Но какая сейчас от него польза для Слай? Она должна подключиться к «Цюрих-Орбитал», а он не сможет отправиться с ней в Матрицу. Он не нужен Слай в ее делах. И в случае неудачи — если он умрет — это не так уж и повлияет на нее.

«А вот в случае успеха, если я стану шаманом… — подумал Коршун. — Если я стану шаманом, то смогу здорово помочь Слай, когда она возвратится из Матрицы. И после того, как все это пройдет, — тоже».

«И я буду шаманом».

Он взглянул на часы. Уже почти полночь. Что говорила Слай? Что ей нужны какие-то программы и аппаратные штучки, прежде чем она отправится на вылазку против «Цюрих-Орбитал». Это ведь займет какое-то время, не так ли? Время, достаточное, чтобы пойти за Мэри.

Повернувшись к ней, Коршун хрипло произнес:

— Давай попробуем.

Мэри провела Коршуна за стойку бара. Они оказались в душной кладовке без окон, обставленной случайной мебелью. Следуя указаниям Мэри, юноша устроился на полу, сложив ноги в некоторое подобие позы лотоса. Девушка села рядом и поставила между ним и собой небольшую металлическую чашу. Не говоря ни слова, она открыла расшитый бисером карман на поясе и достала несколько засушенных травинок, каждая из которых была завернута в небольшой вельветовый лоскут. Некоторые она положила прямо в чашу, а другие перетерла между пальцами, добавив в смесь. Резкий аромат ударил Коршуну в нос, проникая в глотку.

Из сумки Мэри достала небольшой амулет, привязанный кожаным шнурком к небольшой кожаной плети. Это был череп какого-то крошечного животного, наверное мыши. Закрыв глаза, Мэри пронесла амулет над чашей, а потом вопросительно глянула Коршуну в лицо.

— Ты готов? — Ее голос был спокоен, но в нем чувствовалось напряжение, заставившее его вздрогнуть.

Коршун только кивнул, не в силах вымолвить ни слова.

— Закрой глаза, — приказала Мэри.

Коршун повиновался и через мгновение почувствовал, как ее прохладные ладони коснулись его щек. От рук девушки шел густой запах трав, которые Мэри растирала между пальцами.

— Глубоко вдохни, — сказала она. Ее ладони были нежными, но твердыми, прохладными. Ощущения были приятными и успокаивали.

Она что-то делала.

— Не открывай глаза, пока я не разрешу, — мягко сказала Мэри.

Он кивнул и услышал щелчок, затем ровное шипение. Его ноздри наполнились едким дымом, наверное, от подожженных ею сухих растений.

— Глубоко вдохни.

Он вдохнул, втянув теплый дым глубоко в легкие. Сначала нос и глотку обожгло резкой болью, но скоро боль сменилась онемением. Казалось, дым заполняет голову — Коршун чувствовал, как волны дыма вплетаются в мысли. Потом ему показалось, что его медленно клонит назад — как будто он слишком много выпил. Он хотел было открыть глаза, чтобы прекратить это головокружительное движение, но лишь плотнее сжал веки.

— Дыши глубже, — повторяла Мэри. Казалось, ее голос слышится издалека. — Дыши спокойнее.