Тени

Кирочку помню очень хорошо. Бедный ребенок. Думаю, все бесполезно… Но готов помочь, чем смогу. Информация? Легко. Если ответишь на пару вопросов. Боюсь, только информация не сильно поможет. Скажи мне, мой милый друг, как Кирочку звали в детстве, не прозвище, а имя, и почему. И вышли мне, пожалуйста, фотографическое изображение, где ты вместе с ней, и ее фоточку где-то между тремя и семью годами. Ну и тогда задавай любые вопросы.

И еще. По телефону позвонил. Услышал Кирочкин голос. Похоже… Нетерпение. Напор. Презрение. Сила. Только вот поговорить не смог. У меня, видишь ли, проблемы с речью. Нет, не думай, я не дряхлый старик, тебе еще фору дам. Просто недавно приземлился неудачно, парашют не раскрылся, в смысле раскрылся поздно, вернее я раскрыл поздно. Играю с жизнью в свои игры… В общем, был парализован, а сейчас мышцы лица не очень слушаются. Ну да хрен с ними. Девушки и такого любят. Или что там они любят? Деньги, положение, подарки? Ну и черт с ними. Пусть. Мне все равно. Только вот говорю с трудом, понимают только близкие. Да и то больше по губам. Мычу, шепчу, губки вытягиваю трубочкой… Вот так, милый мальчик.

Привет Кирочке. Муслим».

Хотя уже было поздно, набрал Кире.

– У меня для тебя хорошая новость.

– А у меня две. Одна хорошая, а вторая ужасная. С какой начинать?

– С ужасной, – внутри похолодело.

– Мне недавно кто-то звонил. И шипел. Жутко шипел и завывал. И мне даже показалось, что он или оно старалось шипеть мое имя. Я чуть не умерла… Ты чего ржешь, как лошадь, знаешь, как страшно? Кирилл, ты может быть серьезным? Это было что-то жуткое.

– Ладно, ладно извини. Я только что получил письмо от Муслима, это он звонил. Просто он разбился на парашюте и теперь может только так разговаривать.

– Ничего себе разговаривать, – и Кира начала нежно ворчать.

– Хорошо, хорошо. С ужасной новостью разобрались, какая вторая?

– Звонил Данил. Сказал, что у них что-то ночью произошло. Кто-то умер, учитель еле живой уполз в горы, непонятно, то ли умирать, то ли лечиться. Вот так, пусть знают, что нас лучше не трогать. Видишь, все само собой решается.

– Да, пусть знают, – сказал я, понимая теперь, почему меня тошнит. – У тебя есть твоя детская фотка, хоть одна?

– Да, есть. Но на бумаге в альбоме.

– Очень хорошо. Отсканируй срочно и пришли мне. Кстати, а как тебя звали в детстве?

«Доброго дня, Муслим.

Я очень рад, что вы откликнулись.

Да, мой английский хромает. Кира учит меня по мере сил, возможно, через какое-то время будет немного лучше.

В детстве Киру звали Киа, поскольку американцы «Р» не выговаривали.

Фотографии в приложении. Надеюсь, они удовлетворят вас. Если нет, сегодня же заеду к Кире и сделаю другие. (Я немного спешу из-за критичности нашего положения).

Дед Киры, Иван, что-то сделал с Кирой до ее рождения. После, как вам известно, его больше не видели. Очень нужна информация, «что» и «зачем»?