Тени

Поставив перед собой цель по заполнению пробелов в воспитании, я столкнулась с очередной проблемой. Где взять учителя?! Вроде бы, в чем вопрос, все вокруг размахивают холодным с рождения, а нет, бесхитростность не мой удел! К кому только я с этой просьбой не совалась, все смотрели вытаращенными глазами и мотали головой так, что я начинала бояться за целостность шейных позвонков. Как-никак ни болванчики, и косточки с проволокой ни в какое сравнение не идут, паяльнику не поддаются, если меня за сей прибор не принимать. Несколько дней понадобилось, чтобы сломить сопротивление. Слабым звеном оказался Веснушка. Оно и понятно, пробившийся в хомисиды из гетто, причем вопреки собственному желанию, идя на поводу у старших, он, так и не привык, оценивать жизнь с позиции власть держащих. Вот он то и записался в учителя, на свою голову.

Первый же урок вышел преподавателю боком. Короткий меч, что был подобран для меня, отказывался повиноваться. Хотя вру, повиноваться отказывалась сущность. Как только я понимала, что не в силах отразить удар, она вырывалась наружу, и пыталась, сварганить из наставника румяный бифштекс, за что мне, всякий раз, приходилось рассыпаться в извинениях, и поправлять нанесенный ущерб, залечивая ожоги, приводя в сознание и останавливая кровь. Нужно отдать должное хомисиду, он ни только молча терпел мои издевательства, но и ни разу не высказался за прекращение тренировок.

В целом, я быстро схватила все правила, разучила возможные уразы и приемы защиты, но мне никак не поддавался наклонный секущий удар по корпусу. Как только дело доходило до него, я терялась и моментально сдавала позиции. Веснушка ругался, психовал, но толком объяснить, в чем моя ошибка, так и не смог.

Глава 35

К концу второй недели от моего возрождения в образе Хранительницы, произошли два события, в значимости которых сомневаться не приходилось. Во-первых, ушел Адрена. Зов доконал его, и, наконец, сорвал с места, вынудив тронуться в путь. Врата Памяти приоткрылись, и замерли в ожидании новой души. Последние дни старец уже совсем ничего не соображал, был не в состоянии ответить на самый простой вопрос. Он даже на собственное имя перестал откликаться, тенью сидел в углу, отказывался от еды, и только губы беззвучно шевелились, ведя понятный только ему диалог с невидимым собеседником.

Во-вторых, Саша, несколько последних дней ходивший мрачнее тучи, принес радостное известие. Советники приняли решение. Я чуть в обморок не свалилась от ликования, как услышала. Наконец — то! Но оказалось, рановато еще чемоданы одежкой забивать. Решение-то они приняли, вот только касалось оно ни времени отправления в путь, а согласия кланов принять участие в походе на светлых. Ирдрая убедил союзников выступить на стороне Весенней ночи в борьбе со светлыми кланами.

Именно это дополнение — в войне — повергло меня в шок. Обращаясь за помощью к венскому совету, мы планировали заручиться содействием небольшого отряда, чтобы прорваться через заслон, охраняющий ковчег. И только! Но Ирдрая, в угоду себе, раздул идею до глобальных военных действий, и собирался нанести удар по городу Мариел, являющемуся столицей светлых кланов. Получалось, что мы перехитрили сами себя, и попали в ловушку, цепкие щупальца которой, обвили нас стальным кольцом. Теперь мы не имели возможности отказаться, так как знаменосцем должна была выступать я — собственной персоной. Незаметно улизнуть из Венса, в свете последний событий, стало невыполнимой задачей. Глава совета перестраховался со всех сторон. Все входы и выходы из города для нас были перекрыты. Сторожевым наказали дальше внутренней стены не выпускать, объяснялась это, естественно, заботой о моей безопасности. Переместиться тоже не могли, коридоры работали в одном направлении — на вход, и я оказалась подвержена воздействию дуамита в той же мере, что и Саша с Колей.

Пока мужчины корпели над разработкой стратегии и созывали ополчение, я с головой окунулась в тренировки. Веснушка вжился в роль преподавателя и гонял меня по полной программе. Я, в какой-то мере, одолела страх и справилась с сущностью. Она прекратила бесконтрольно выстреливать из меня при малейшей опасности, так что у наставника появился шанс дожить до глубокой старости в относительно целом виде. Если раньше, я по большей части, латала учителя, то сейчас приходилось зализывать свои собственные раны. Хорошо хоть помощь со стороны не требовалась.