Тени

Поле окружено высокой каменной стеной. Желающих посмотреть поединки много, поэтому за вход на арену приходится платить. Кимал проходит бесплатно, - с известных бойцов денег не берут. У входа на арену под навесом стоят лавочки, на которых сидят защитники истины. Некоторые поставили перед собой ценник и кимарят сидя или лежа. Кто-то назначают цену, лишь после того, как вникнет в суть дела и сам решит, какая из сторон права. Боги хоть и редко, но, все же, иногда вмешиваются в поединки - не всем хочется рисковать.

Я мельком окидываю взглядом бойцов, чтобы понять, на что они способны, всех вместе можно охарактеризовать одним словом - сброд. Но людям важно не мастерство бойцов, даже наоборот, чем хуже бойцы, тем забавнее смотрится потасовка. А на мастеров интересно смотреть разве, что другим мастерам, - никакой зрелищности - вжик и все, среди зрителей никто даже не успеет ничего понять - там мастеров нет.

Судья объявляет суть дела, чтобы зрителям стало известно, за что будет бой. Очередная разборка между мужем и женой. Муж обвинил жену в измене, но, то ли ложно, то ли жена оказалась достаточно хитрой. Свидетели по этому делу, находясь уже в суде, отказались от своих показаний. Виновного посадят на кол, для этого отведено место в дальнем конце арены. За честь и жизнь женщины будет драться молодой парень. Парень хорошо сложен, красив и, судя по повадкам и одежде, из дворян. Таких обычно учат воинскому искусству с детства, но сильно не напрягают, хотя это зависит от семьи. За сторону мужа выступает здоровенный мужик со страшным шрамом на лице. Одного взгляда на него мне достаточно, чтобы понять, что, несмотря на его зверский и устрашающий вид, у него нет шансов против паренька. Возможно в кабацкой драке, где негде развернуться, у него и был бы шанс, а на арене точно ничего не светит - слишком неповоротлив, слишком прямолинеен. Если бы парень был моложе, может быть, в какой-то момент и мог бы растеряться от испуга, но этот не растеряется…

Женщина нервно сжимает и разжимает кулачки, видно, как она напугана, почти до нервного срыва. Ее муж тоже сидит весь побледневший, на лице выступили капельки пота. Сегодня не его день. Я бы на месте богов наказал бы его за глупость, - вместо того, чтобы по-тихому вечерком придушить неверную женщину, он вынес свой позор на всеобщее обозрение - ловил ее на измене со свидетелями, заявлял на нее в суд.

Тем временем соперники вышли на поле. Парень накинул на себя легкую кольчугу и вооружился тонким легким клинком, на крепостную стену с таким не полезешь и в узких коридорах замка не размахнешься, а для арены самое то. Его противник легко вертит не то палицей, не то дубиной, определить не берусь, никогда такой раньше не видел. Судья дал отмашку. Парень легко скользит вокруг неповоротливого гиганта, наносит легкие раны. Явно играется. Уже два или три раза мог нанести смертельный удар. Его соперник не успевает. Это его выводит из себя, и он делает грубые ошибки одну за другой. Парень пользуется ошибками, но не для того, чтобы добить противника, а для того чтобы еще больше его унизить. Гигант истекает кровью и уже с трудом стоит на ногах, еще минута и он просто упадет. Парень кричит ему что-то обидное и пытается попасть мечом в пах, но в какой-то момент нога у него подвернулась. Мужик со шрамом получил свой единственный шанс - из последних сил наносит удар, уже почти неподъемной для него дубиной и попадает сопернику в грудь. Паренек не успел смягчить удар, слышен треск ломающихся ребер, кольчуга защитить от такого не может. Юноша плашмя падает на спину. Гигант тяжело опирается на свою дубину, чтобы не упасть следом за соперником. Бой окончен. Видимо, сегодня боги решили вмешаться, они явно припасли для глупого мужа какую-то еще более страшную участь. Толпа зрителей беснуется. Женщина бросается к упавшему, обнимает его голову целует и плачет. Парень мертв.

Появляются палачи, они оттаскивают визжащую и извивающуюся женщину и срывают с нее одежду, связывают руки за спиной. Толпа зрителей кричит и подбадривает их. Все хотят увидеть, как ее будут сейчас сажать на кол. Муж вдруг с криком бросается защищать жену, но его просто отпихивают в сторону, чтобы не мешал и он падает в грязь. Мне становится мерзко на душе, и я спешу уйти. Делаю знак теням следовать за собой, а сам беру под руку побледневшую Ксану.

Кимал пытается объяснить мне все тонкости состоявшегося поединка. Но я зло смотрю на него, и он затыкается на полуслове. Люди считают арров безумцами без каких-либо тормозов, осуждают их за зверства и за многоженство, хотя оно и вынужденное, но сами не заслуживают ничего кроме презрения. Леран порой вызывает ужас своими поступками даже у меня, но никогда от его действий не оставалось такого чувства гадливости, которое было вызвано увиденным.

- Куда теперь? - спрашиваю Кимала.

- Идемте, я покажу вам рынок. - Кимал машет рукой куда-то в сторону. И мы, молча, следуем за ним.