Тени Архонта

— Все в Даэрдине полетит коту под хвост, Ллейд, если этот заклинатель душ-таки приведет убийц Молдвинна к нам. Мы — последние смотрители Пустоты в стране, и мы должны выжить.

— К тому же, даже если Цитадель Тайн в землях Лаудана будет захвачена изнутри людьми Молдвинна, — продолжил Диармайд, — ты всегда можешь обратиться в южную. Ту, что неподалеку. Я видел сегодня отряд оттуда. Рыцарь-капитан Тайерар всегда верен клятве стража, и, я клянусь сам, он голыми руками удавит любого опального мага. Тем более, настолько опасного.

Ллейд выдохнул тяжело — не от того, что встретился с новой ответственностью. Оттого, что вдруг осознал, насколько глубоко все они уже погрязли в передряге, которую одновременно начали Брайс Молдвинн, король Драммонд, вождь островов Парталы, и Темный архонт. Таламрин вздохнул еще раз, поскреб голову. Проклятье… все они — он, его брат, его друг, его возлюбленная, все обычные люди, вся знать, чьих детей, братьев и сестер уволокли головорезы Молдвинна и Девирна, чтобы добиться их подчинения, даже его собственная сестра, которую он столь долгое время считал мертвой! — все по уши в дерьме. Когда Гесс написал, что с Данан порядок (не считая, что на неё одновременно зарятся последний наследник престола и эйтианская гадюка), Ллейд вздохнул свободнее, надеясь, что вскоре Данан уберется за пределы этого раздора!

И вот — она в самом его центре, потому что, похоже, всего за год научилась быть смелее самого храброго воина и ввязываться в безнадежные схватки. Он услышал её, он сделает, что получится, ничего не обещая, потому что обещать сейчас — опрометчиво. Не все зависит от него. Не все зависит от неё, потому что, если он, Ллейд, мог довериться хотя бы Диенару и Альфстанне, то у Данан чертовски ненадежное окружение. Даже Дей не опора. Скорее обуза, которую надо сохранить ради самих себя. Ведь кто, если не они?

Ллейд улыбнулся краешком рта, усмехнувшись беззвучно: где теперь маленькая девочка, которая впервые поехав с ним к Гессиму на границу, дрожа и озираясь, зашла в «Приют мадам Тифини»?

— Я рад, что ты жива, — тепло сказал мужчина сестре таким тоном, как будто похвалил. — Сделаю, что смогу.

Таламрины смотрели друг на друга целое мгновение, прежде чем Ллейд зашагал к выходу.

— Что сможешь? — возмутился Борво. — Гарантии бы не помешали!

— А мы можем дать гарантии, что победим архонта? — провожая брата взглядом, шепнула Данан. Борво смолчал, а чародейка по-прежнему смотрела туда, где недавно исчез брат. Ллейд будто что-то не договорил. Из недоверия к ней или к остальным?

Впрочем, его не стоит винить в подозрительности. То, что она устроила сегодня, тяжело принять даже опытным магам вроде Сеораса. Принял бы он, интересно? А Клейв? А Хаген? Принял ли эту черноту в изменении её сил кто-то из тех, кто сейчас сидел в шатре?

— Так что, откровенничать с нами никто не будет? — расстроился Хольфстенн.

Нет, подумала Данан вместо ответа. Ни Ллейд, ни она сама — ни о планах, ни об изменениях. Потому что планы — лазоревы, а изменения… Данан боялась признать это в себе: изменения необратимы. Необратимы! И страшны.

То, что она сделала там, на холме, уже не путь Кошмара в чистом виде. Это даже уже не путь рыцаря-чародея. Это что-то запретное, что-то вроде управления материей, её трансформации по собственной прихоти, без всякого дозволения хоть с какой-нибудь стороны.

Что-то опасное.

Что-то, очень напоминающее Дом Преобразования.

Когда все ушли на отдых, Дей остался с Данан. Посмотрел, смущенно улыбаясь.

— Спасибо за помощь, — выдохнула Данан. «В самом деле, спасибо!» — захотелось сказать ей, но, когда чародейка подняла глаза, Дей прочел в них, как она устала.

Дей подсел ближе и выдохнул:

— Он чудовище.

— Да, — согласилась Данан, уловив, что речь об эльфе.

— Но он нам нужен, — шепнул Диармайд, сам себе не веря.

— Понял теперь? — усмехнулась Данан горько.

Дей ответил не сразу:

— Да, за него понял. Что насчет тебя?

Данан вздрогнула и отвернулась. Нет у неё ответов. Дей поглядел и понял, насколько она устала. Не стоило сейчас давить. Не стоило вообще говорить про Жала. Он, Дей, тут явно не за этим.

— Я посижу просто? — сказал Диармайд, отбрасывая острое желание поговорить о чем-то хорошем. Светлом. Отбрасывая желание повторить тот чудесный миг, когда Данан, кажется, поняла его.

— Да, — она мелко закивала. Дей, довольный, улыбнулся. Он дурень, сказал Стенн? Хорошо, дурень. Он не может принять её колдовство? Он не Борво Молчун, он может! Да только он и сможет принять её магию, потому что худо-бедно осознаёт её природу и величину. Он ведь был стражем Вечного! Он помнит свои клятвы, он ей обещал, что будет помнить их… Дей потянул руку, намереваясь обхватить ладонь Данан.

Та одернулась — не сразу, замешкавшись. Тело будто не понимало, почему нужно отстраняться от Диармайда: он ведь много раз прикасался к ней, ничего такого!

«В этом не было ничего такого» — поправил внутренний голос. И когда пальцы Данан, обжигая, выскользнули у Диармайда из рук, он напряженно вскинулся.

— Данан?