Тени безумия

Уолт расхохотался, представив себе описанную картину. Восемь злых волшебниц, в их руках полыхают огнешары и пульсары, сверкают молнии и ледяные стрелы, готовые поразить Дайру. Они подобны грозным альвийским богиням войны, они уверены в своей победе. Сейчас старая нахалка заберет свои слова обратно, а они станут героинями всей Школы – а в следующий миг они уже стыдливо прикрываются, растеряв весь боевой задор и не зная, куда деваться от взглядов обалдевших Магистров.

– Говорят, визг стоял – в Небесном Граде слышно было. – Эльза не улыбалась, но в пронзительных ярко-голубых глазах скакали веселые искорки. – Кто-то из девочек даже собирался покинуть Школу.

– Гм, никто Алесандра не искал, заявление на отчисление не подавал. Ну, Бестия, ну дает! Это же надо такое придумать!

– Она несколько раз при мне говорила студенткам о нецелесообразности их причесок, но они не прислушались к ее словам. Вот Дайра от слов и перешла к делу.

– Да уж, такое не забудут. И ведь заметь – сделай нечто подобное я или, скажем, Бертран, по всей Школе и в окрестных деревнях нас бы уже окрестили сексуальными маньяками и злостными насильниками, достойными четвертования, отсечения головы, распятия и сжигания на костре – и все это одновременно, хочу заметить.

– А зачем тебе такое делать, дорогой? – Эльза прищурилась и внимательно посмотрела на супруга. – На обнаженных девиц поглазеть хочешь? Собственной жены не хватает?

– Да ты что, дорогая?! Моя страсть – голые парни, ты же знаешь! Как ты могла так плохо обо мне подумать?!

Эльза фыркнула и рассмеялась, погрозив Уолту пальцем.

– Кстати, ты уже читал ту книгу, которую Бертран привез с Архипелага? – спросила она, перебирая впитавшие синюю жидкость грибы в чаше и отрывая у некоторых шляпки.

– Еще нет. А ты, верно, уже прочитала? О чем она?

– Об увлекательных приключениях оборотня и кровавого убийцы по прозвищу Тварь, – сообщила Эльза, аккуратно складывая грибы горкой на столе.

– Ого. – Уолт не нашелся, что ответить. – Сейчас такое популярно?

– Не знаю. – Эльза выдвинула ящик стола, достала ритуальный нож с алхимическими символами на лезвии. – У нас на кафедре девочки увлекаются романами из Я-Маджира.

– О любви, наверное? – пренебрежительно поинтересовался Уолт. Любовные романы он терпеть не мог. Они раздражали его еще больше, чем приключенческие романы о храбром боевом маге Рихарде по прозвищу Большой Меч на выдуманном островном государстве в Мировом Обрыве, куда маг попал неизвестно каким образом и где он был самым умным, самым хитрым, самым сильным, самым красивым, все ему легко давалось, всех злодеев он легко побеждал, все женщины хотели родить от него ребенка и млели от одного упоминания Большого Меча, а все мужчины желали стать друзьями Рихарда и готовы были умереть по первому же его слову. Больше всего в этих книгах раздражало полное отсутствие понимания специфики работы боевых магов.

– Ага, о любви. Запретной. – Эльза резала грибы, стараясь, чтобы получались равные по размеру кусочки. За столь, казалось бы, маловажным действием скрывалась корреляция между фюсисной составляющей и принципами Сакральной Геометрии, очень важными для алхимических преобразований.

– Император полюбил девушку из крестьянской семьи и им не быть вместе, верно? Или юноша и девушка из враждующих кланов понимают, что судьбой им суждено быть вместе и предстоит пройти множество испытаний? Я угадал?

– Нет. Даже не близко, – Эльза улыбнулась, отложила нож в сторону, взяла из штатива на краю стола пробирку с красноватым порошком, посыпала им порезанные грибы. – Как тебе такое: старый опытный отшельник-тенгу обучает юного человека-самурая науке любви. Или: брат и сестра посвящены Тьме и Свету, которые избрали их для зачатия Посланника Небес. Или: братья-близнецы в охваченном восстанием городе борются с врагами и со своей страстью друг к другу. Или…

– Достаточно, – замахал руками Уолт. – Мне уже отшельника и самурая с лихвой хватило. Убогство, я теперь заснуть не смогу нормально, чудиться будет всякое!

– Какое такое всякое? – Эльза достала новую чашу, налила в нее воду и развела золотистый порошок из другой пробирки. – Только не говори мне, что представляешь сейчас, как старый тенгу нежно гладит гладкую…

– Стоп, стоп, стоп! – Уолт закрыл уши ладонями. – Немедленно прекрати! Меня же теперь кошмары неделю мучить будут!

– Это месть за то, что у тебя в кабинете вечный беспорядок.

– Но-но, попрошу. Это не беспорядок, а творческая атмосфера.

– Ага, помню я свой первый день в Школе, помню, как ты меня встретил. Ты тогда тоже говорил что-то такое о творчестве и атмосфере, пока по двору бегал монстр.

– Уж прости, но я тогда разглядывал твою грудь и вообще не помню, что говорил.

– Господин маг, а вы хам!

– Хам, зато женат на самой умной и прекрасной женщине в мире.

– Ну, с этим не поспоришь.