Тени Богов. Искупление

— Семьсот лет ему, Мел, — отозвался инквизитор. — Семьсот два года, если точно. Как и многие города Фризы Водан оказался в руинах семьсот два года назад, и эти стены поднимались заново.

— Помост еще нужен, — добавил палач. — А то я не допрыгну до верхних. Ростом маловат. Да и жаровню некуда будет поставить.

— Вон, — махнул рукой инквизитор. — Видишь за воротами мытарский помост? Его и возьмем. И место для жаровни найдется. И для котелка. Сначала, правда, надо бы перекусить…

— А если его ребенка? — продолжил разговор Накома, не сводя глаз с Ло Фенга и одновременно прихватывая уздцы лошади у коновязи. — Если резать на его глазах его собственного ребенка, он тоже не моргнет? Ну, он же не нанимался его охранять? Вряд ли у него есть контракт. У кого есть контракт с собственной семьей?

— Этого никто не знает, — ответил инквизитор. — Но я слышал, что у эйконцев, которые нанимаются служить, нет семей. Ни жен, ни детей.

— Тогда ради чего служить? — не понял Накома.

— Можно подумать, у тебя есть семья, — ухмыльнулся инквизитор и снова полез в свою повозку.

— Много ты знаешь, — скривился Накома.

— Спроси у него сам, — посоветовал из-под полога инквизитор.

— Спрошу… как-нибудь, — процедил сквозь зубы Накома.

— Тут провал, — топнул ногой палач, подойдя к повозке. — Площадь неровная.

— И что? — не понял Накома.

— Кровь будет стоять, — объяснил палач. — Желоба нет, стока нет. Кровь будет стоять лужей. Публика не любит. Когда крови много, тяжело дышать. Обмороки случаются. Она пьянит.

— Пьянит… — мечтательно закатил глаза Накома.

— Держи, — высунулся из-под полога инквизитор и протянул палачу связку железных штырей и кувалду.

Под звяканье кувалды Ло Фенг снова поднялся на стену, вытащил из-за пояса небольшую подзорную трубу, пригляделся через нее к тающему в весенней дымке тракту и, не спускаясь вниз, двинулся по стене к угловой башне, у которой начиналась открытая галерея — переход к дому бургомистра. Стража, расступилась мгновенно, едва завидела эйконца. У входа на галерею стоял Ван Ксин — старый знакомый Ло Фенга, тот, кого он с радостью придушил бы собственными руками, если бы не был воином покоя.

— Почему в свите графа храмовые воины? — спросил у него Ло Фенг.

— Спроси об этом у графа, — усмехнулся Ван Ксин. Усмехнулся той же самой усмешкой, с которой убивал двадцать пять лет назад питомца Ло Фенга — белого щенка с черным ухом. Тогда Ло Фенг усвоил урок, воин Клана Теней не должен впускать в свое сердце никого. Но ненависть он впустил.

— Я спрашиваю у тебя, — холодно парировал Ло Фенг, и Ван Ксин понял, что должен ответить старшему по рангу, хотя сам был старше Ло Фенга на четыре года.

— Тщеславие, — процедил сквозь зубы Ван Ксин. — Ты думаешь, что графу нужны три эйконца в охране? Для того, чтобы носить толстое брюхо из собственной усадьбы в королевский дворец и обратно, ему и одного много. Фризские вельможи меряются нами как породистыми лошадьми. Храмовые воины[79] — тот же жемчуг, только помельче. Пелко Сотури и ваш бургомистр — старые друзья. Возможно, он хотел похвастаться своим влиянием при храме. Какая разница? Он прибыл сюда всего лишь на один день.

— А потом?

— Что потом? — не понял Ван Ксин. — Сегодня казнь, празднество, а завтра отправимся обратно. Куда еще можно отправиться из вашего глухого угла?

— Кого должны казнить? — спросил Ло Фенг.

— Вроде бы в каждой крепости есть узники, — пожал плечами Ван Ксин. — Или ты забыл, что было в прошлом году?

— Казнили двоих, — проговорил Ло Фенг. — Преступников, прибереженных как раз для празднества. Но на стене, правее ворот, штыри забиты под одновременную пытку пяти человек. И палач забивает еще.

— Какая тебе разница? — помрачнел Ван Ксин. — Может, у вас больше узников?

— Узников мало, — сказал Ло Фенг. — И барон Стим не собирался казнить кого-то из них. Но на тракте большой отряд. Сотни человек в цепях в сопровождении стражи. Будут здесь через час. Ты ничего не знаешь о них?

— Мало ли кого водят по дорогам Фризы! — прищурился Ван Ксин. — Мы должны охранять графа, а не глазеть по сторонам. Но Сотури что-то говорил о «подарочке». Может, это он и есть? Что это меняет?

— Ты знаешь, что может все изменить, — ответил Ло Фенг. — Почему этот Накома отличается от прочих храмовых воинов?

— Да ничем он не отличается, — поморщился Ван Ксин. — Если только слегка не в себе. Возможно, он выходец из рода влиятельных вельмож. Благородная спесь не успела облупиться. Пытался задирать нас, но осторожно. Ничего не будет, Ло Фенг. Уже семьсот лет ничего не было.

— Если ничего не будет, ты увидишь улыбку на моем лице, — сказал Ло Фенг.