Тени былого могущества

Я вдруг осознал, что если бы кто-то меня спросил, зачем конкретно я езжу в деревню, я бы, наверное, затруднился ответить. Нет, конечно, увидеться с бабушкой, побродить по лесу или по берегу озера – это всё здорово. Но для этого хватит три-четыре дня. Как я уже и говорил, здешняя атмосфера приносила мне покой и умиротворение, хоть я и постоянно называл деревню мёртвой. Ой, уж ни к вечному ли покою я стремлюсь в свои четырнадцать лет?!

– Э-эй! – раздалось откуда-то издалека – Ты тут, или пришельцы поработили твой разум?

– Извини, задумался – улыбнулся я – Ну а ты зачем приезжаешь?

– Не знаю, мне тут нравится и всё. Нету суеты, нету расписания, вон – она махнула рукой куда-то вдаль – полно времени.

– Твои родители хотят, чтоб ты постоянно училась? – догадался я.

– Да, но сюда легко отпускают. А мне вот уже где все эти дополнительные занятия после школы – она дотронулась до своего горла – хоть в каникулы дайте отдохнуть.

– А у тебя нет ощущения, будто здесь ты полна сил? – спросил я.

– Конечно, есть! Ведь я не трачу здесь все силы на учёбу! – я снова улыбнулся и не стал продолжать этот разговор, хотя и был уверен, что дело в какой-то необъяснимой местной энергетике. Правда, на данный момент, это всё было псевдонаукой и, возможно, мне просто хотелось верить в нечто такое.

Мы с Асей побродили ещё немного, а потом решили, что пора по домам: темнело уже достаточно рано, а в деревне ночью так темно – хоть глаз выколи, не как в городе. Да и ветер поднялся такой, что я был рад скорее оказаться дома. Но, как водится, я сначала проводил до дома Асю:

– Ну что, до завтра? После обеда зайду за тобой – подмигнул я.

– Или я за тобой, – кивнула Ася – пока! – и она, махнув мне рукой, скрылась за воротами. Чтобы срезать, я пошёл к своему дому по заброшенному узенькому переулку и, конечно, набрал себе в ботинки полкилограмма снега. Но ничего, ботинки на печи высохнут быстро, а я уже сейчас приду. Подойдя к дому, я, как обычно, закрыл ставни на ночь, а потом и ворота на крючок. Это было довольно забавно: вот от кого тут можно было закрываться? Кто тут что воровать будет? Летом закрывали ворота, чтобы скот не зашёл в огород, а зимой – так, по привычке.

Остаток вечера мы с бабушкой провели за очень «весёлым», но полезным занятием: мы перебирали гречку. Ну, если вы вдруг не знаете, перебирать гречку – это когда надо среди хороших крупинок выискивать «бракованные» (чаще всего, они чёрненькие).

Как правило, первые несколько ночей в деревне я спал как убитый из-за пьянящего чистого воздуха. И эта ночь не стала исключением: мне казалось, что я едва коснулся подушки, а вот уже солнечный свет заливает мою комнату, проникая сквозь морозные узоры на окнах. Еле-еле слышно как снова потрескивает печка, и шумит чайник.

На этот раз меня ждали блинчики с домашним клубничным вареньем (бабушка, правда предлагала есть блины со сметаной, но я всегда предпочитал варенье).

– Сбегаешь в магазин? – спросила меня бабушка, когда мы допивали чай.

– Конечно, а что нужно?

– Сахар закончился, да и спички нужны. А ещё масло растительное не мешало бы, ну это если привезли – бабушка встала из-за стола и начала копаться в шкафчике, где по своему обыкновению хранила деньги. Потом она ещё поискала в карманах куртки, висевшей в прихожей и, наконец, выложила на стол две купюры и кучу монет.

– Спасибо, вкусно, – сказал я, допивая чай и добавил – сейчас приду.

Я сгрёб в карман все деньги, которые дала бабушка, оделся потеплее и направился к Асе. Мы всегда так делали: если кого-то отправляли в магазин, то мы шли вместе. К тому же, вполне вероятно, Асю тоже могли отправить в магазин. Так было повеселее, ведь единственный магазин было километра за полтора, так что поход туда и обратно занимал минут тридцать а то и сорок. Я ждал, пока Ася соберётся, и вдруг услышал знакомое «небооо!» где-то неподалёку. Но потом, вдруг раздалось «солнцеее!», и я насторожился. Я никогда не слышал, чтоб этот парень кричал что-то, кроме «небооо!». Тут вышла Ася, которая, видимо, тоже услышала необычный крик:

– Что-то новенькое? – приподняла брови она. Я хотел ответить, но тут калитка заднего двора соседнего дома буквально слетела с петель, и с криком «солнцеее!» оттуда выбежал бедный парень в одной рубахе. Уж не знаю, что у него приключилось, но взгляд его был явно безумный. Он вдруг посмотрел на нас и крикнул: «свееет!» – показывая на солнце, взошедшее над тайгой. Следом за ним выскочила наша перепуганная соседка, тётя Дуся:

– Гаврюша, стой, куда?! – но Гаврюша припустил как на пожар, а Дуся умоляюще глянула на нас с Асей. Мне почему-то вдруг стало чуть ли не стыдно, что мы тут «стоим без дела». Поколебавшись буквально секунду, я рванул следом, совершенно не представляя, как остановить Гаврюшу, даже если его догоню. На самом деле, конечно, этого рослого парня давно уже следовало называть Гавриилом, но тётя Дуся, видимо, по привычке звала его так, как в детстве.