Тени Чернобыля

Я попытался изобразить на лице нечто простое и растерянное, правда это было немного затруднительно.

– Ты дурак? — громко спросил полковник, демонстративно наклоняясь к моему уху.

На долю секунды у меня появился соблазн ударить сбоку скрюченным пальцем в такой близкий сейчас кадык, но я удержался. Это было глупо. Не говоря уже о том, что я прекрасно знал, что Хахашуткин-Марченко отличный боксер и неглупый человек. Не может быть, чтоб он так глупо подставился под удар.

– Почему, господин полковник? — робким голосом осведомился я, делая, как бы инстинктивный, шаг назад.

– Волк тамбовский тебе господин! — сострил Хахашуткин грубым голосом. — Ты что, парень, «срочную» в НАТОвских частях проходил?

– Нет, товарищ полковник, — пролепетал я, изображая еще большую растерянность. — Я больше не буду, товарищ полковник.

Но Хахашуткин-Марченко был не их тех людей, кого можно было сбить с толку такой ерундой.

– Что за внешний вид, сталкер? — спросил он, нагнетая обстановку.

Его глаза ощупывали меня с ног до головы и хотя держался Хахашуткин так, словно поверил мне, я не мог отделаться от ощущения, что в черепе под беретом ворочаются нехорошие подозрения в мой адрес.

– Я не сталкер, товарищ полковник, — сказал я просительно. — Я просто случайно в город приехал, к родственникам.

– Так и я, — сказал Хахашуткин демонстративно фальшивым голосом, — тоже здесь случайно. Ягоды собирал, заблудился и вот сюда зашел дорогу спросить.

Прапор за спиной полковника радостно заржал, но заткнулся, когда Хахашуткин недовольно дернул плечом.

– Я … не понимаю, товарищ полковник.

– Ну хорошо, давай проще. Тебе надо пойти и одеться. Потом взять оружие. Потом вернуться сюда.

– Мне нельзя одевать ту одежду, — сказал я жалобно. — У меня аллергия на нее. Мне только в этой хорошо будет. А оружием я и пользоваться-то не умею.

– Ты — странный сталкер, — сказал Хахашуткин задумчиво. — На первый взгляд — типичный шаман. Но я-то вижу, что нет. Оружия брать не хочешь. В Зону идешь как в баню. Хорошо, давай еще проще.

Он достал пистолет и приставил к моей голове.

– Чтобы тебе не заканчивать жизнь глупым суицидом, я сам пристрелю тебя. Второй вариант — ты берешь оружие и топаешь в Зону в пристойном виде. А может у тебя третий вариант найдется? — он по-отечески усмехнулся.

Хахашуткин «работал» на зрителей — не иначе подавленный актерский талант — и я решил доиграть до конца.

– Товарищ полковник, а дадите то оружие, что я попрошу?

Во взгляде полковника появился неподдельный интерес, рука с пистолетом опустилась:

– Дам все, что захочешь, если это найдется в радиусе пары сотен метров. Обещаю.

Я протянул руку и вытащил у Хахашуткина из-за пояса его личный нож. Мощный тесак, явно сделанный «под заказ». Он дернулся, непроизвольно поднял кулак левой руки, чтобы ударить меня и замер. Потом на лице его появилась кривая ухмылка:

– Ладно. Раз обещал — забирай. Но с одним условием: в пару возьмешь еще один нож. И ножны.

Он посмотрел на прапорщика, тот крикнул сержанту и через минуту я стоял уже с двумя ножами, а полковник, потеряв ко мне интерес, прошел к центру строя.

Слева из шеренги выглядывал Рвач и на лице его читалось неподдельное изумление. Дзот как раз что-то говорил Стоку и показывал в мою сторону.

– У меня остался последний вопрос! — громко крикнул Хахашуткин обращаясь ко всем. — Среди изъятого оружия я нашел вот это!

Он поднял руку вверх и сердце мое екнуло. Керамический пистолет, добытый мной при странных обстоятельствах в Зоне два года назад, смотрел на меня из полковничьей руки почти укоризненно.

– Я хочу поговорить с хозяином этого оружия! — крикнул снова Хахашуткин. — Я освобожу этого человека от похода в Зону и немедленно дам ему противоядие! Чей это пистолет?

Разумеется, мне и в голову не пришло признаваться и поступать в полную власть полковника Марченко. Я боялся только одного: что меня могут «сдать» должники. Если отвращение к «мутанту Клыку» все еще велико, Рвач вполне может «скормить» меня Хахашуткину.

Но шеренга сталкеров стояла безмолвно, внимательно разглядывая жирно блестящий ствол.

– Ну как хотите, — равнодушно сказал полковник. — Тогда этот пистолет я забираю себе.

На какой-то миг мне стало безумно жаль прекрасное оружие, но я отбросил все эти мысли прочь. Впереди ждала неизвестность и надо было подумать о спасении.

– Сейчас мы все переместимся ближе к границе второй Зоны! — снова обратился Хахашуткин к безмолвной шеренге. — Сейчас сюда подгонят несколько десятков машин и вы должны будете в них разместиться. Прорыв во вторую Зону будете делать прямо на машинах — так безопаснее. При попытке скрыться, машина будет подорвана радиоуправляемой миной. Вот пульт.

Полковник поднял над головой черную коробку с кнопками и верньерами.

Завывая моторами, сзади стали подъезжать разномастные, изрядно потрепанные легковушки. Водители уходили, не заглушая двигателей.

– Я буду ехать на своем УАЗе. Всем следовать за мной, отставших конвой будет расстреливать на месте! — перекрывая шум двигателей крикнул Хахашуткин. — По ма-ши-нам!