Тени чёрного пламени

Наверное, злость придала сил, а может быть, что-то еще, но руки сами сжались в кулаки. Зеленый огонь затопил все вокруг, выжигая остатки чувств, все слилось в один бешеный калейдоскоп красок и звуков, в которых главным был дикий рев, исполненный боли и страха. Он все рос и рос, пока что-то не лопнуло с пронзительно чистым хрустальным звоном, будто оборвалась единственная оставшаяся струна. Буйство красок вдруг опало, схлынуло прочь, как и не бывало вовсе. Первое, что я увидел, это серое, чистое небо над головой. Портал исчез, электрический шторм тоже прекратился. Сейчас вокруг царила обычная поздняя осень, сырой ветер бросал в лицо редкие дождевые капли. Таймер внутри остановился, и угроза, висевшая над головой, больше не давила, ее просто не было вовсе. С трудом сделав несколько шагов, я опустился на землю и посмотрел вокруг. Тело Данселя лежало неподалеку бесформенной грудой воняющего мяса. Похоже, что он был мертв уже очень давно. Белое здание стояло на месте, но перед глазами все плыло, я не видел четких граней, только смутные силуэты. Сколько осталось в живых, кто уцелел? Стараясь сфокусироваться на знакомых фигурах, я до рези в глазах вглядывался в них. Два… Четыре… Пять. Всего пятеро, кого же не будет хватать за столом, чья рюмка останется накрыта куском хлеба на этот раз?

Первым подбежал Юрис. Вытянув вперед руку, я ощутил, как друг схватил ее. На лицо сразу же упал респиратор. Руку обожгло резкой болью, и оттуда по телу разлились волны горячего тепла.

Отстраняя маску, я спросил:

– Кто?!

Другие руки отодрали мои слабеющие пальцы от маски, потом резкий рывок, и я взлетел над землей. Снова оказаться на носилках – это уже слишком.

Но жгущий меня изнутри вопрос прорывался сквозь респиратор:

– Юрис, кто?!

Весь мир вдруг сузился до этого острого желания узнать, встретится с потерей, чтобы она быстрее резанула по нервам, ибо лица всех, кто бился рядом в этот раз, стояли перед внутренним взором, заслоняя рвущийся из легких натужный кашель. Жесткая рука Норда легла мне на грудь, прижав к носилкам. Склонившись надо мной, он глухо проговорил сквозь маску:

– Ладно, один хрен не уймешься. Когда норвег что-то взорвал, мы сначала валялись без памяти. Потом очнулся, пацаны верещат, всем бо-бо. Тебя нет, перед домом черная воронка метров десять в ширину. Ксения нам вколола какую-то вакцину, фиг его знает, что это было, но стало легче. До сих пор кровь из ушей идет иногда.

– Умерл… она?

Тряхнув головой, Норд с расстановкой продолжил. Я чувствовал, что каждое слово дается ему не просто. Вокруг мелькали развалины, где-то впереди громко матерился в рацию Иван, выкрикивая позывной Тройки.

– Да не дергайся ты, лежи спокойно! Гора мины снял, мы эту штуку нашли. Я взорвать хотел, тем более ты сам приказывал, но… Она сказала, что можно отключить. Тогда есть шанс тебя вытащить. Потом кутерьма. Она орет, чтобы все уходили, я не смог ее вытащить. Там возникло какое-то поле. Мы снаружи, она и эта штука – внутри. Короче, нет там ничего сейчас, даже пепла не осталось.

Силы оставили меня окончательно, опять я жив благодаря жертве, принесенной теперь уже призраком той, что была мне дороже всего на свете. Но вдруг возникшая где-то в глубине души злость на себя угасла. Раз нет тела, то, может быть, все не так, как кажется. Но сейчас об этом думать без толку, гадания не моя стихия. Что бы там ни было, а свой дом мы отстояли. Пусть цена оказалась велика, но вновь удалось пройти по самому краю, сохранив жизни идущих следом. Это тоже счастье – знать, что кто-то другой сделал очередной шаг на пути к собственной заветной цели. Пускай так и будет.