Тени чёрного пламени

Вскоре обоз подошел к провалу, и мы совместными усилиями вытянули обе повозки сначала на дорогу, а потом через узкий промежуток между перевернутым КамАЗом и перилами ограждения к боковому съезду на ту самую дорожку, которую я разглядел. Семен не высказал никакого протеста, просто повел обоз так же уверенно, как и обычно. Я занял свое место в хвосте. Появилась еще одна странность, которую почти все обозники встретили радостно. Пропали помехи, и связь заработала почти так же, как на обычной земле. Только иногда слышалось некое приглушенное бормотание, но больше никаких визгов или злобных воплей, как раньше. Ожили ПДА и все измерительные приборы, но отчего-то никто не торопился снять маску или опустить оружие. Согласно карте, мы миновали большую часть пути и теперь находились не далее чем в сорока километрах юго-восточнее железнодорожной насыпи, отделявшей глубинные территории Зоны от Прикордонья. Доверять этим показаниям не следует, однако само появление связи и оживление навигационных систем означает, что неким образом к нам пробивается сигнал из информационного центра особого района, что размещается в Бреднянске. Граница «белого шума» точно где-то недалеко, и мы к ней почти подошли. Это стало очевидно для всех, даже Гуревич стал реже шпынять всех по общему каналу и просто сидел на облучке рядом с Николой, ссутулившись и опустив голову вниз.

Ко мне подошел Анджей и спросил, указывая на видневшуюся вдалеке крышу непонятного здания:

– Солдат, а ты раньше эту контору нигде не видел?

Вопрос не праздный, я давно уже понял, что все это напоминает исчезнувший комплекс «Агропром», только тот был полуразрушен, а тут все даже издали выглядело новым, даже стекла в окнах двух верхних этажей были не выбиты и иногда давали слабый отблеск.

– На «Агропром» похоже. Но не он, конфигурация построек другая. Хотя напоминает очень сильно.

– Ты был там… ну, когда еще он не изменился?

– Был, отчего же не быть? Руины как руины, ничего особенного.

– А я слышал, там домовые жили и эти, как их… серые, кровь пьют. А, вспомнил! Вампиры, да?

В другое время я бы охотно поболтал с парнем и даже немного расширил его историческую базу в мифологии Зоны «до Исхода». Но сейчас я был занят тем, что старался вычислить новые угрозы, которые, несомненно, таил этот излучающий спокойствие и благополучие кусок земли. Поэтому ответил формально, хоть и не соврал, как это принято у определенной категории местных старожилов. Черт, по ходу я тоже стал коренным, поскольку остаюсь в живых по местным меркам почти сотню тысяч лет.

– Домовые – да, жили в канализации. Кровохлебов не было, только про мозгоедов слышал. Но сам не встречал ни тех ни других.

– Почему?

– Жить хотелось…

Исход покорежил старую географию Зоны, и район вокруг института «Агропромстрой» исключением не стал. Часть территорий просто исчезла, а на их месте появились обычные теперь в наших краях степные пустоши. Зато теперь это было одно из самых безопасных мест особого района. Аномальные поля встречались, но реже, чем, скажем, у нас, в расположении «Альфы». Дороги, как уже было сказано раньше, тоже были безопасны, и путешествие с базы «Державы» на тот же Кордон занимало не более двенадцати часов. Нет, бывало всякое, но риск не сравним с тем, что терпит каждый обоз альфовцев. Я уже совсем было собирался рассказать о своих наблюдениях Гуревичу, как вдруг обоз снова остановился, хотя видимых причин я не заметил: дорога пуста, вокруг ни души.

Из первого вагончика вышла фельдшерица Галя и прямо так, в заляпанном кровью и какими-то цветными лекарственными пятнами белом халате, присела на ступеньки и тихо заплакала, уткнув голову в колени. Плечи девушки вздрагивали в такт рыданиям, к ней тут же подбежал Никола, а следом и Гуревич со Стахом. Джей тоже было дернулся, но сначала все же оглянулся в мою сторону, как бы спрашивая разрешения. Я поощряющее кивнул, иди, мол, а сам остался на месте. Что бы там ни случилось, а помощников и так явный переизбыток. Примерно я уже догадывался, что могло так расстроить нашу докторшу до такой степени, чтобы она выскочила на открытый воздух без защиты. Очевидно, кто-то из раненых не пережил путешествия, что в сложившихся обстоятельствах было только лишь делом времени. Даже здоровые лоси вроде Семена спрыгивают с катушек от местных красот, чего уж говорить про беспомощных и больных! Говорят, что каждый раз, видя чужую смерть, мы смотрим в глаза собственной. Примеряем на себя, как оно будет выглядеть со стороны, когда все долги и волнения останутся позади. И ничего, кроме покоя, уже не будет… совсем ничего.

Анджей вернулся и, подойдя ко мне вплотную, по выработанной уже привычке прислонился лбом и сообщил:

– Витек-моторист из второго взвода помер. Раны открылись. Галя говорит, что внутреннее кровотечение.