Тени Деймона: Шаг в неизвестность (СИ)

— Жуткое место, — ответил Вейм. — Оттуда лезут все эти твари, и они — самые безобидные его проявления. По сути, это что-то вроде аномалии. Не знаю, как объяснить даже. Сам я с ним знаком только по слухам. Был тут у нас один яйцеголовый, который все пытался его исследовать. Погиб в результате, но кое-какие записи после него остались. В общем, это что-то вроде куска мира, провалившегося в четвертое измерение, который внутри него раскололся на множество частей. Куски трехмерного пространства плавают в нем и хаотично состыкуются между собой. Как стекла в калейдоскопе, который постоянно трясут, — он замолчал, пытаясь подобрать более удачное сравнение, но потом махнул рукой, мол, что с вас, невежд, взять и продолжил. — Время на каждом из этих «кусков» течет по-своему. Где-то может быть день, где-то ночь, где-то утро прошлого года, а где-то вечер следующего столетия. Никогда не знаешь, куда тебя занесет. И не знаешь, сколько там проведешь. У нас были смельчаки, которые отважились сунуться в эту жопу. По нашему времени вышли практически сразу, вот спустя секунду буквально. Однако вид их говорил о том, что там они пробыли несколько месяцев. Заморенные, свихнувшиеся. Мы пытались привести их в чувство, но куда там. Один полдня сидел, раскачиваясь из стороны в сторону и повторяя «Окна следят. Окна следят. Всегда следят. Все видят. Один путь сбежать.» А потом достал откуда-то самопал, вставил в рот и застрелился прям на глазах у всего лагеря. Никто и сделать-то ничего не успел. Второй просто пропал. Ушел, наверное. Этот… Мир. Он, ведь, далеко не всех отпускает. Поначалу многие туда ходили у нас. Несмотря на опасности, тварей, другую необъяснимую хрень. Кто просто посмотреть, а кто — что-то полезное принести. Мы же живем сейчас, считайте, на том, что успели оттуда украсть. Электричество, питающее этот комплекс, вырабатывается пузырчатой плесенью. Она же — глаза, или смотрящие в душу.

— Кажется, я понимаю, о чем сейчас идет речь, — криво ухмыльнулся Эдрих. — Если помните, парни, мы это дерьмо видели на обшивке корабля в космопорту.

— Черное, с блестящими пузырями на поверхности? — поинтересовался Вейм, доставая откуда-то из-под стола потертую деревянную коробочку.

— Ага, — кивнул парень, — а ещё оно копошилось в наших мозгах.

— Сочувствую, — ответил командир выживших. — Самому не доводилось испытывать, но, как рассказывали — приятного в этом мало. Как выкрутились?

— Он, — Эдрих кивнул в мою сторону, — как-то справился с мороком и расстрелял эту погань.

Вейм снова смерил меня оценивающим взглядом.

— Сильная воля, — вынес вердикт он, — или эгоизм. Говорят, она показывает близких, которых человек потерял в свое время. И чтобы избавиться от твари, надо убить их. А это очень непросто сделать. Как ты выкрутился, парень?

— Везение, — коротко ответил я, — пробирочник. Меня специально выращивали для войны с Братством. Родителей, или других родственников, которых можно было потерять, просто не оказалось. Только боевые товарищи. Вовремя понял, что они давно мертвы и это все иллюзия, а там уж действовал по обстоятельствам.

— Вот оно как, — Вейм отложил коробочку, почесал подбородок и вновь полез в свой рюкзак. — У вас там сироты воюют?

— Пробирочники, — поправил Селлас. — Неплохие, в общем, ребята, и лучшие вояки из всех, кого мне доводилось видеть.

— Ну, ладно, это сейчас не так уж важно, — уклончиво ответил командир выживших. — Так вот, электричество добывает плесень, воду — чашки. Они у нас на крыше этого комплекса растут. Не обратили внимания, когда шли? Это что-то вроде больших грибов-губок в форме, как ни странно, чашки. Они собирают воду в них с дождя, или из воздуха прямо — не столь уж важно. Фильтруют ее, забирая себе всю лишнюю химию, а нам достается чистый продукт. У нас тут даже что-то вроде центрального водоснабжения налажено. Не ахти как, конечно, но всяко лучше, чем ничего. Клервинов, вот, регулярно отстреливаем и едим. Вкусное у них мясо, да и хватает одной туши надолго.

— А про это что скажете… — Дейм медленно, аккуратно выложил на стол несколько до боли знакомых белых пластинок. Мужик, до этого сосредоточенно копавшийся в своем рюкзаке, так и замер с открытым ртом.

— Вы… Вы где это взяли? — хриплым, дрожащим голосом наконец спросил он.

— Подарочек от «друзей», которые тварям нас хотели скормить, — ухмыльнулся Эдрих.

— У сектантов каких-то отобрали, — ответил я. — Они наших ребят с помощью этой штуки загнали в какую-то временную ловушку. Пришлось выручать.