Тени (дилогия)

– Брошка! – выпалила она. – Малахитовая. Тень говорит, что она принадлежала ей. Твой талисман.

Сонька сдавленно вскрикнула, зажала рот ладонью, ошеломленно глядя на Дину.

– Отк-куда ты знаешь?

– Она говорит, ты не должна лететь в Египет…

– Почему? Что там случится? – послышался истеричный возглас женщины, стоящей в очереди позади них. За ее руку цеплялась перепуганная девчушка с белым бантом.

Как-то незаметно вокруг Дины образовалось пустое пространство. На нее смотрели так, словно она голая или сумасшедшая. Кто-то издал нервный смешок. Дина повернулась на звук – толстый мужчина в шляпе и солнечных очках.

Дина покачала головой:

– Я не знаю…

– Если не знаешь, зачем людей пугать? – рявкнул толстяк.

Соня колебалась. Женщины, которые стояли перед ней, уже прошли терминал. Сотрудник аэропорта нетерпеливо кашлянула:

– Вы проходите или нет?

Дина разжала влажные пальцы, сомкнувшиеся на запястье подруги. Она сделала все, что могла.

Соня конвульсивно дернулась, потом мотнула головой.

– Я не лечу…

Дина облегченно вздохнула. Только потом осмелилась глянуть на вытянувшиеся лица Димы и Матвея. Взгляд ее парня показался чужим и настороженным. Лицо словно утратило краски. Он все время порывался что-то сказать, но не мог подобрать слов.

Побагровевший Димка после небольшой паузы выпалил:

– Ну, ни фига себе! Ты значит экстрасенс или что-то вроде того?

Дина пожала плечами. Сонька же возбужденно зашептала:

– Пойдем отсюда, расскажешь, как давно ты видишь эти самые тени.

Подруга пришла в восторг от ее способности, зато Матвей всю обратную дорогу молчал. А когда они вышли из такси возле дома Сони, сообщил, что не может подняться, и что ему нужно домой. С грустью Дина поняла, что без потерь все же не обошлось и что с этого дня привычный мир, в котором будущее заранее просчитано и распланировано, стал размытым и нечетким.

Глава 4

Дина задумчиво блуждала взглядом по кухне Сонькиной квартиры.

Стерильность хай-тека немного оживлялась – навесные шкафчики изображали картину заходящего солнца над лугом, где виднелось одно-единственное дерево. Выполнено это было в огненно-оранжевых и черных цветах. Остальная мебель – черного цвета или прозрачная. Декоративные фрукты на блюде, покоящемся на столешнице, гармонировали по цвету с картиной заката.

В такой кухне напрочь отсутствовала атмосфера домашнего уюта, или, по крайней мере, так казалось Дине. Она привыкла к непринужденной обстановке родного дома, где всегда приятно пахло свежей выпечкой и даже воздух согревался от тепла маминой улыбки.

Сонькина родительница совершенно не умела готовить и вести хозяйство. Раз в день приходила домработница и выполняла необходимую работу. Когда же у прислуги был выходной, заказывали еду из ресторана. Зато Сонькина мама преуспела в бизнесе – владела сетью магазинов одежды. Дома бывала редко, предоставляя дочери полную свободу. Она даже еще не знала, что Соня так и не улетела.

Димка уже ушел, напоследок клятвенно пообещав хранить Динину тайну. Теперь они с подружкой сидели вдвоем, за прозрачным столом с причудливо изогнутой столешницей, и пили растворимый кофе с конфетами. Напиток на редкость гадкий, но варить кофе Сонька не умела. Шоколад с ликером немного заглушал мерзкий привкус во рту.

– Что ты маме скажешь? – спросила Дина, отставив пеструю фарфоровую чашку.

– Что на самолет опоздала, – отмахнулась Соня. – Не переживай.

– А как же путевка?

– В принципе, она действительна две недели. Можно взять билет на другой день и полететь. Но знаешь, мне как-то уже и не хочется… – пожала плечами подруга. Она бросала слова нехотя, явно занятая другими мыслями. Дина поняла, чем именно, когда Соня снова нарушила молчание: – Так говоришь, с детства видишь тени?

– Да, – поморщилась Дина.

Ей казалось диким обсуждать с кем-то то, что до сих пор хранила в строжайшей тайне. Но теперь Сонька от нее не отстанет. Уже хорошо, что не считает сумасшедшей.

– Ты даже не представляешь, как тебе повезло! – заявила подруга. – Вот бы мне твой дар!

– Скорее уж проклятье, – пробормотала Дина. – Посмотрела бы я на тебя, если бы ты всю жизнь боялась спать без ночника и шарахалась от каждой тени. Особенно трудно делать вид, что ты ничего не видишь, хотя на голове волосы шевелятся от страха.

– А тени могут причинить вред?

– Могут… Только если эмоции испытывают очень сильные.

– А у них есть эмоции? – поразилась Сонька, не донеся до рта конфету.

– Иногда мне кажется, что они и возникают от эмоций. Они будто след от того, что раньше было человеком. Если в каком-то месте люди испытывали сильный страх или другое потрясение, или оставили что-то важное, там возникают тени.

– А моя бабушка? – дрожащим голосом спросила подруга.

– Может, часть ее оставалась в брошке, и когда тебе грозила опасность, она вызвала образ. Я ведь точно не знаю, как и почему все происходит.

– А ты можешь прогнать тень или вызвать? – глаза Соньки сверкали.

– Прогнать вряд ли… А вот вызвать… Не знаю, не пробовала. Никогда это в голову не приходило. Тени сами приходили.