Тени исчезают в полдень.Том 1

Строительство мощного колхозного водопровода, который дал бы воду не только на все фермы, но и в дома колхозников, – давнишняя мечта Большакова. Прошедшей зимой подсчитали, сколько будет стоить замена старых моторов, труб, насосов и сколько – строительство нового водопровода. Результат вышел далеко не в пользу нового. И все-таки решили его строить.

Пока заложили только фундамент водонапорной башни. И вот этот цемент, кирпич, трубы, за которые надо было платить сейчас деньги, тоже предназначались для водопровода.

Захар вздохнул, еще раз поворошил лежащие перед ним бумаги.

– Сколько у нас, Зиновий Маркович, всего на счету?

– А сколько? Остается на сегодняшний день десять тысяч двести два рубля тридцать восемь копеек, – без всякой запинки ответил старый бухгалтер.

– А поступления какие ожидаются?

– Так тебе, Захарыч, лучше знать. Молоко сдаем. Скоро зелень пойдет, огурчишки там, у Клавдии Никулиной, уже зацветают.

– Это еще не скоро, – опять вздохнул председатель.

– Договора на продажу хлеба…

– Об договорах чего говорить! – перебил бухгалтера председатель. – Сперва вырастить хлеб надо.

За закрытой дверью послышались голоса. Большаков знал – это пришли заведующий гаражом Сергеев, одновременно являющийся автомехаником, и колхозный прораб Иван Моторин.

– Отойдите от кабинета, не мешайте. У Захар Захарыча Зиновий Маркович, – строго предупредил девичий голосок.

Этого предупреждения счетовода всегда удостаивались только почему-то Сергеев с Моториным. И их прокуренные голоса всегда бубнили за дверью что-нибудь вроде: «Ты, дочка, знай себе сальду свою да бульду, а в настоящие дела не лезь. Занимают председателя по пустякам!»

Однако оба терпеливо ждали, пока выйдет из кабинета бухгалтер.

– Кстати, – сказал Большаков, прислушиваясь к голосам, – как там с автомашинами?

– Так по разнарядке нам только на третий квартал дают два самосвала и один ГАЗ.

– Я в финансовом смысле.

– А что смысл? Хорошо бы, конечно, заранее оплатить.

– Ну?

– А что «ну»? – по своей привычке переспросил бухгалтер. – На следующий месяц зажму все щелки, Захарыч, ты уж так и знай. И копейка не просочится.

– Что ж, – медленно проговорил Большаков, – пожалуй, действительно зажимай. Чем скорее за машины рассчитаемся, тем лучше. Только сперва вот что… Сперва надо нам в кооперации выкупить шифер. – Председатель собрал все бумаги, протянул их бухгалтеру. – Придется переделать все, Зиновий Маркович. Я вчера вечером договорился насчет шифера с райпотребсоюзом. Завтракай – и в район, забирай все, что там у них есть. Иначе другие заберут. На следующей неделе как хошь, но чтоб и водопроводные материалы были оплачены. А потом уж и зажимай. Всё.

…Заведующий гаражом с самого порога закричал о том, что еще неделя, ну от силы две – и его разорвут на части. Все требуют машин, а у него их всего с гулькин нос.

«Гулькин нос» выглядел все-таки довольно внушительно – за первой зеленодольской бригадой было закреплено двенадцать автомашин, не считая его, председательского, «газика». Но Сергееву не давало покоя, что в Ручьевке, в бригаде Круглова, на две машины больше. И, зная о разнарядке, он шумел не без умысла.

– А ты не кричи, криком ничего не возьмешь, – остановил его Большаков. – Сказал тебе – из новых одну машину, может быть, дам, больше не получишь… Теперь – как дела у строителей?

Иван Моторин, щупленький, жилистый человек, лучший по всему колхозу плотник, столяр, печник, каменщик, – да были ли строительные профессии, которыми он не владел бы в совершенстве? – заговорил спокойно, неторопливо:

– Сводка с фронта строительства обнадеживающая, Захарыч. В бригаде у Горбатенки на клуб можно прилаживать вывеску. Правда, застеклить окна надо, да старик Петрович захворал.

– Что с ним?

– Да ведь как сказать… – помялся Моторин. – Оно, может, и уважительная причина, может, нет. Дочку замуж выдавал.

– Что же, он единственный стекольщик в бригаде?

– Стеколыциков-то нашли бы. А вот такой нехитрый инструмент – алмаз – один на поселок. Петровичева собственность. Никому не доверяет старик. Вот и ждать приходится. Я к тому – купить бы алмазов штук десяток для колхоза.

Большаков вынул толстый блокнот со стертыми уже золотыми буквами «Делегат областной партконференции» и рядом с записями о токарных станках, комбайнах, тракторах сделал пометку об алмазах.

– Что там с коровником в бригаде Притворова? – спросил Захар, пряча блокнот.

– Стропила поставлены. Завтра крыть надо начинать. Опять соломой, что ли?

– Нет уж, хватит соломой баловаться. Вечером туда отправлю шифер. А с водопроводом так, Иван: снимай всех людей с башни, пусть сбрасывают сопревшую крышу с телятника. Тоже закроем шифером. Да потолок там погляди – его утеплить надо.

– Погляжу. А с водопроводом надолго?

– Прервемся на недельку.

Ровно в девять утра, когда начался рабочий день в райцентре, Большаков позвонил в Озерки секретарю райкома партии Григорьеву.

– Зашиться можем без запчастей, – говорил приглушенно председатель, поглядывая через окно вдоль залитой солнцем улицы. – Фонды, конечно, выбрали, да какие это фонды! Не поможет ли чем райком?