Тени из преисподней

Клименчук отскочил назад, злобно сверкнул глазами и приказал монаху, прекратившему читать заклинания:

— Убейте его!

Монахи вытащили длинные, кривые сабли и все разом бросились на Сергея. Пролович отступил в центр и принялся вращать вокруг себя мечом, стараясь держать противника на расстоянии. Ему даже удалось подкараулить одного зазевавшегося монаха и разрубить его от головы до пяток. Но каждая из половин тут же превратилась в монаха, и у Сергея вместо тринадцати врагов стало четырнадцать. Некоторое время спустя это повторилось ещё раз, и Пролович понял, что справиться с монахами будет не так-то просто.

— Убейте его! Выбейте меч! — рычал Клименчук, но сам предпочитал наблюдать за схваткой с безопасного расстояния.

Улучив момент, один из монахов подкрался сзади и ударил Проловича саблей по ногам. Сергей вскрикнул от боли, развернулся и перерубил монаха пополам. Туловище рухнуло в одну сторону, а ноги — в другую. Против ожидания Сергея они не превратились в новых монахов, и Пролович понял, что должен рубить своих врагов поперёк, а не вдоль.

Через четверь часа Пролович перерубил последнего монаха и принялся искать Клименчука. Но того нигде не было видно и Сергей, потерявший много крови, устало опустился на каменные плиты.

Немного отдохнув, Пролович поднялся на ноги и, держась одной рукой за стену, медленно побрёл к двери, за которой Клименчук одевал свадебный наряд. Она оказалась запертой, но после двух мощных ударов меча разлетелась на мелкие щепки и Сергей вошёл в ярко освещённую комнату. Клименчук вжался в угол и с ужасом смотрел на приближающегося Проловича. Сергей подошёл к поверженному врагу и занёс меч над головой.

— Нет! Ты не станешь этого делать — Тень почувствует мою гибель и сразу же будет здесь. И ты никогда не вернёшься к людям — истошно закричал Клименчук и закрыл лицо руками…

36

С Двины веяло прохладой, и Александр Фёдорович поёжился в своём длинном, но не слишком хорошо греющем пальто. Бумагин подошёл к реке и долго смотрел на спокойную гладь, в которой отражались звёзды, молочные облака и городские здания. Было уже три четверти первого, а небольшой портативный радар по-прежнему не подавал никаких признаков жизни.

Бумагин подобрал несколько гладких камешков и бросил их в реку. Понаблюдав за расплывающимися по воде кругами, Валерий вернулся к Кабцеву:

— Нам всё же повезло, что всё это случилось именно весной.

— Почему? — удивился Кабцев.

— Летом здесь гуляет много молодёжи, и мы с вами выглядели бы довольно странно в час ночи, да ёще со всеми этими железками.

— Тогда зимой было бы ещё лучше — по морозу никто точно гулять не станет.

— Как сказать. Зимой и мы могли бы превратиться в сосульки.

— Я не знаю, как ты, а я уже без зимы продрог до самых костей. Ещё хорошо, что сегодня нет мороза, — проворчал Кабцев.

— Это от того, что вы всё время сидите.

— Может быть. Но во время сигнала я хочу быть на месте.

— Вы уверены в том, что Пролович приведёт сегодня Тень?

— У него нет выбора. Либо Сергей приведёт сегодня Тень, либо погибнет. Причём внешне это будет самая прозаическая смерть в реанимации от какой-нибудь сердечной недостаточности.

— Он найдёт выход?

— Не знаю. Будем надеяться на лучшее.

— Я всё же думаю про труп Клименчука… — нерешительно начал Бумагин.

— И что тебя беспокоит?

— А вдруг его найдут?

— Исключено — я никогда не слышал, чтобы свалку, зарытую бульдозером, раскапывали заново. А если и найдут, то вряд ли смогут хоть что-нибудь установить. С момента гибели энергетического зомби тело Клименчука потеряло защиту, а ведь на нём осталась непонятная жидкость. И, похоже, в её состав входила и азотная кислота.

— А кровь в кабинете Боченко? Неужели вы думаете, что никто не видел, как мы выкатили бочку?

— Тогда всем было не до бочки — нужно было привести больницу в порядок. Да и Иванцов подтвердит, что порезался о стекло, усмиряя бунт больного.

— А если кто-нибудь из них всё же проговориться?

— Не думаю. Да и кто им поверит? В конце концов, только мы с тобой знаем, где покоится то, что когда-то было Клименчуком. Да и то, я не уверен, смог бы наверняка отыскать место после того, как там поработал бульдозер. Сейчас надо думать о Проловиче.

— Я и думаю, — вздохнул Бумагин и вновь отошёл к реке.

Раздалось несколько мощных взрывов и замок на галзах у Сергея медленно развалился на две половины, которые с грохотом рухнули вниз. Проловича едва не придавило крупным обломком, но всё же в самый последний момент Сергей успел отскочить в сторону.

Когда всё улеглось, Пролович вскарабкался на вершину бесформенной груды камней и осмотрелся по сторонам. Почти тут же раздался сильный подземный толчок и Сергея подбросило вверх. После первого толчка последовали другие и Пролович почувствовал, что вот-вот сорвётся в бездну.

Огромный обломок, на котором стоял Сергей, дал широкую трещину и Пролович, резко взмахнув руками, взмыл верх.