Тени из прошлого

Федорова не оставляло впечатление нереальности происходящего. Этот огромный, на скорую руку сколоченный сарай-саркофаг, обитый для герметичности парашютным шелком, являлся ничем иным как перевалочным пунктом в другое время, а может пространство, а может вообще неизвестно куда или во что. И вот сегодня, он, наконец, узнает, что же это на самом деле. То, что подобное знание может быть получено ценой жизни, в том числе и его – думать об этом не хотелось.

Примерно это же чувствовали и находящиеся с ним люди – одиннадцать коллег, Берия, Абакумов, а так же выпросивший возможность посмотреть отправку Арзубагов.

Бойцов охраны, строителей, а так же операторов производивших киносъемку, Сопрунов заранее вывел с территории “Саркофага” и загрузил в подогнанные машины. Этим людям незачем было видеть лишнее, в том числе и прибывших на “представление” высоких гостей – Берию и Абакумова. Пусть и дальше пребывают в уверенности непонятного излучения таинственного метеорита. Для их же жизни и здоровья полезнее. А пока личный состав временно, на момент переброски, отвезут на место постоянной дислокации.

По сути, охранять весь “Саркофаг” оставался только полковник в форме майора. Положив на сидение ППШ, на “Виллисе”, Сопрунов мотал круги вокруг объекта, чтобы ни в коем случае не допустить проникновения какого либо постороннего лица. Неважно, удачливого шпиона или озорного мальчишки. По прикидкам, где-то на час времени, до тех пор, пока не закончится операция, и маршал с генерал-полковником не уедут восвояси, вся охрана внешнего периметра была только на нем.

Напросившегося на “представление” академика Арзубагова Берия, на всякий случай, поставил рядом с собой и Абакумовым. Очень уж большое и, похоже, нездоровое впечатление произвел этот провал во времени на его старого служаку. Чем черт не шутит, может попытаться и сигануть в будущее. А ведь его задачей на сегодняшний день будет научная экспертиза с этой стороны. А там, как Бог даст. Если связь не пропадет, то именно он будет формировать научную группу, благо Курчатов уже рекомендовал нового физика на место Сергея, но пока того в известность еще не поставил. Для пущей безопасности ворота в ангар наглухо закрыли, чтобы извне никто, даже если ему и удастся просочиться сквозь контрольный объезд Сопрунова, и в полглаза не увидел, что действительно в нем будет происходить.

– Ну что, приступаем? – Берия напоследок оглядел группу. Вроде ничего, выглядят терпимо, не то, что вчера. Главное, в глаза не бросаются, хотя, с другой стороны, это по нынешней моде, а там, может, действительно, все как клоуны ходят. Может и прав Арзубагов, в том своем извращенном будущем их потомки гордо носят всякое рванье с выцветшими застиранными штанами.

Лаврентий Павлович пристально посмотрел на Федорова, тот, не отводя глаз от Берии, ждал приказа. Маршал тяжело вздохнул и кивнул – пора начинать. Все. Теперь всем, что касалось непосредственно переброски с ее научными и техническими проблемами, руководил Сергей.

Федоров не был верующим, но не был и атеистом. Скорее, на всякий случай, агностиком. Поэтому, так же, на всякий случай, не стесняясь, перекрестился. В принципе, в такой ситуации и намаз не помешало бы сделать. Но правил этой религиозной процедуры Сергей не знал.

Сейчас, прямо перед десантированием, как-то скрывать и маскировать проход было бессмысленно. Поэтому, уже не спрашивая разрешения Берии, Федоров дал команду:

– Прожектора.

Юрий Семенов, как самый технически грамотный специалист в группе, быстро подсоединил кабели давно выключенных прожекторов и дернул за рубильник. В мгновение ока сарай с гордым наименованием “Саркофаг” осветился ярким светом. Преломляющиеся лучи точно указывали на размер провала, это тебе не мотоциклетная фара. Чисто визуально проход уменьшился даже меньше ожидаемого, причем, серьезно меньше. Это, на первый взгляд положительное событие, насторожило Сергея – очередной раз расчеты себя не оправдали.

Теоретически, с таким изменением вполне можно было выкроить еще пару дней на дополнительную подготовку, а с учетом скрываемого им резерва и на целый месяц. Оценив не в меру большой проход, Федоров оглянулся на стоящую в стороне троицу – Берию, Абакумова и Арзубагова. Судя по лицам, ничего этого они не понимали, просто стояли и ждали начала процесса.

Это не могло не радовать – смысла в объяснении, почему проход такой здоровый и практически не уменьшился за все время после дождя, и почему фара показывала отличные от прожекторов результаты, он не просто не видел, а был бы неспособен объяснить. Сейчас больше рассчитанного не значит, что через минуту не будет меньше. Вещь неизученная и, может, действительно нестабильная. Тем более что Федоров с самого начала понимал, что статистики измерений мотоциклетной фарой раз в сутки будет явно недостаточно, да и какая могла быть точность при таком слабом источнике контроля как эта несчастная фара. Прожектор лишь подтвердил то, что он знал и без него – вещь непонятная и абсолютно неисследованная. Так что, с Богом, можно начинать.