Тени ледяной пустоши (СИ)

А то,что переговоры зашли в тупик, было ясно даже последнему идиоту - к коим, как надеялся княжич, его было трудно отнести. Ну да, слишком много различий было у разных рас, слишком много обид друг на друга, чтобы это все можно было вот так вот легко отбросить в сторону. Но отбрасывать пришлось.

Потому что стычки с людьми - это то, что случалось всегда и, по сути, мало принималось в расчет. Противостояние с фанатиками также не являлось чем-то новым и неизвестным. Но война на уничтожение с целой расой, ведомой своей обезумевшей богиней, случилась впервые.

Сначала это было даже интересно: как же, людишки оборзели. Поучим их смирению! Эльфы уничтожали обидчиков, не считаясь с собственными потерями: поднявший руку на детей должен был умереть! Они рассчитывали завершить войну быстро и кроваво, стерев с лица земли всех тех, кто посмел уничтожать их молодняк. И просчитались. Очень крупно просчитались.

Кто бы мог подумать, что безумная, но невероятно сильная создательница сможет передать свою силу и свое безумие собственным творениям? Люди в прямом смысле шли по трупам своих товарищей: ненависть к "остроухим выродкам" была сильнее внутрирасовых разногласий. И не успел никто отреагировать, как нелюдей просто вышибли с территории Фенсы, поставив их вне закона и безжалостно уничтожая полукровок. И все бы ничего - в конце концов, долгоживущим расам и ранее приходилось окорачивать слишком много возомнивших о себе людей... Но то же самое начало происходить по всему миру.

Забавно: сперва, когда уничтожали только эльфийский молодняк, все остальные расы только стыдливо прятали глаза в ответ на просьбы о помощи и прятались по своим отноркам. Сильнее всего в этом плане отличились сильфы: позакрывали свои небесные города и сделали вид, что их не существует... Ну-ну. Особенно примечательным стал тот факт, что на кристальную землю пускали только и исключительно крепких, чистокровных, сильных сильфов: все полукровки были безжалостно брошены на растерзание обезумевшей толпе. Впрочем, сильфы и раньше относились к потомкам смешанных союзов... скажем так, за  достойных подданных эмиров не считали даже сэльдов, не говоря уже о полукровках с иными расами. Вот и долетались: после волны бунтов, вызванных жесточайшим голодом в небесных городах, крылтым пришлось, униженно кланяясь, идти за помощью к эльфам.

Гномы тоже хороши: окопались в своих горах... Только, опять же, не подумали, что будут есть. Нет, горы могли прокормить некоторое количество обитателей каменных городов - в конце концов, не иметь укрытых от глаз чужаков долин, где росла еда, было бы просто глупо. Но так или иначе - б ольшая часть продовольствия поступала все же именно от людей... Которые сейчас жаждали не денег, а крови. Не все, далеко не все - оставались еще и вполне себе разумные, не поддавшиеся общему безумию люди. Ага, потому что у них у самих были свои заморочки: та же империя, например, банально перекрыла границы, на удивление жестоко расправляясь со всеми нарушителями со стороны Тарса. Правда, это не мешало им продолжать время от времени резать нелюдей... Но уже по личным убеждениям, а не повинуясь безумию породившей их богини. Так что так или иначе, а гномам тоже пришлось усмирять свою гордость и по своим отноркам пробираться к месту всеобщего совета.

Нимфы... Вот от кого Дайнлан не ожидал каких бы то ни было действий вообще. Казалось бы, им-то как раз в этой войне делать совершенно нечего: повыгоняй всех свихнувшихся из портового города, перекрой все пути к острову и живи себе спокойно... Вот уж кто и от голода не умрет, и безумию не поддастся, и молодое поколение не потеряет в бессмысленной резне. Но тем не менее, именно нимфы первыми пришли на поклон.

***

Дайнэлан понял бы, если бы в тот день разразилась гроза. Или налетел ураган. Или недра земные разверзлись и поглотили город целиком. Но нет - на издевательске-чистом небе ярко светили оба солнца, листва на деревьях и трава были просто омерзительно свежими и зелеными. И лицо Анавариана ара Аторре, в этот солнечный день сложившего погребальный костер для собственной дочери на главной площади захваченного человеческого гороа, было удивительно спокойным. И даже с легкой, безмятежной улыбкой.

Улыбкой, которое отныне и до конца дней будет являться княжичу в самых диких, самых страшных кошмарах. Потому что Дайнэлан - видел все. От начала, когда предусмотрительно завернутое в плотную ткань растерзанное тело Гэреалины один из отцовских Стражей уложил на погребальный костер и, стыдливо отводя взгляд от почерневшей от горя Саилы и замершего, словно статуя, Раилиара, шагнул назад. До самого конца, когда самолично поднесший факел к костру и так ни разу и не отшатнувшийся от летевших в лицо искр Анавариан обернулся к князю и тихо попросил ненадолго отпустить его. Он вернется. Обязательно. И совсем скоро. Только сейчас - отпустите.